Алёна Бессонова - Причудливость скользящих миражей. Два детектива под одной обложкой

Исайчев вынул из кармана телефон и, полистав контакты, нажал кнопку вызова Мизгирёва-старшего.

– Не ждал так скоро вашего звонка, – вместо приветствия произнёс Владислав Иванович, – есть что сказать?

– Пока ничего… Есть желание посетить вашу малую родину. Я имею в виду Хвалынь. Не дадите адресочки старых друзей берендеев…

– Нет не дам! – сухо, даже с нотками вызова ответил Мизгирёв. – Вы что, намеренно занимаетесь ерундой и тянете время? При чём здесь Хвалынь? Софья из Хвылыни лет двадцать назад уехала. Не желаете заниматься этим делом, скажите. Я попрошу Володю, Владимира Львовича, дать другого следователя…

Исайчев от тона Мизгирёва опешил, сбился с автоматического ритма движения на дороге. Припарковал машину на обочине, ответил, желая сразу определить тон дальнейшего общения с абонентом:

– Я, Владислав Иванович, провожу расследование по собственному плану. У меня есть отведённые для этого «дела» сроки и я попытаюсь в них уложиться. Командовать мной не рекомендую. Если вы всё же пожелаете сменить следователя и обратитесь к полковнику Корячку, я потребую от него объяснений… Я понятно объяснил?

Трубка хранила молчание.

– Хорошо. Тогда всего доброго! – Исайчев повернул ключ зажигания.

– Погодите! – выкрикнул Мизгирёв, – поймите, в Хвалыни остались люди, коих я считаю друзьями. Естественно, не хочу, чтобы они знали… Слухи, пересуды, зачем это мне на старости лет?

Михаил переключил трубку на громкую связь, положил её на соседнее сиденье, тронул машину:

– Вас не смущает, что в интернете социальные сети активно муссируют подробности гибели вашей невестки. Вы, Владислав Иванович, не на космической станции живёте, только там фильтруют каждое сообщение. Извините, я за рулём, будут новости – сообщу…

Исайчев нажал на трубке кнопку «отбой» и тут же набрал ещё один номер, обозначенный в его телефоне, как «Копилка», услышал голос Ольги: « Мцыри, я здесь!», спросил:

– Оля, тебя забрали от дома Мизгирёва? Хорошо. Прошу, не назначай на пятницу никаких дел. Едем в Хвалынь.

Большую часть дороги в Хвалынь. Михаил молчал. Ольга его не тревожила, ей было о чём подумать. Когда по обеим сторонам трассы показались меловые горы, она не сдержалась:

– Миш, посмотри какая красота. Три часа едем и всё поля, поля, мелкие островки леса, сейчас картинка поменялась. Сказочная картинка: белые горы, сосны, ели… Швейцария, да и только… Миш, чего мы так срочно сорвались в Хвалынь?

– Там родился Петров-Водкин 7 7 Кузьма́ Серге́евич Петро́в-Во́дкин – русский и советский живописец, график, теоретик искусства, писатель и педагог, заслуженный деятель искусств РСФСР … – буркнул Исайчев.

– Понятно… Тогда нужно было ехать на велосипеде, любимом транспорте живописца.

– Копилка, не обижайся, я прокручиваю наш последний разговор с Мизгирёвым-старшим и не могу понять: откуда такая агрессия. Он почему-то не хотел, чтобы мы ехали в Хвалынь. Почему? Не назвал ни одной фамилии с кем можно поговорить о Софье. Почему?

– Ну, мы же едем в Хвалынь. Там и выясним. – Ольга улыбнулась, глядя на сведённые к переносице брови мужа, и поёжилась, в салоне становилось холодновато. – Думаю оттого, что Хвалынь его и его детей колыбель, а в колыбели дети не только гукают и улыбаются, они там ещё… Может быть, он не хочет, чтобы мы так глубоко ныряли?

Михаил, заметив зябкое движение супруги, дотронулся до тумблера, включил печку.

– Спасибо, дорогой! – Ольга погладила лежащую на руле руку мужа. – Предлагаю начать с директора школы.

– Какой школы? Все будем обходить.

– В Хвалыни чуть больше десяти тысяч жителей и две школы. Одна начальная, другая средняя. Не потеряемся!

– Ишь ты! – удивился Михаил, – людей немного, а колоритных личностей косой коси…

– Миш, что ты думаешь по поводу тех эпизодов, в которых Петр Мизгирёв видел «призрак Игната». Меня они смущают… Давай поговорим.

– Давай поговорим, – охотно согласился Исайчев. – Всё, что нам при последнем разговоре описал вдовец бесспорно постановочные эпизоды… Вспоминай! Например, последний: у Софьи неожиданно ломается машина и Мизгирёву пришлось подвозить жену до работы, то есть из усадьбы они выезжают вместе. На перекрёстке женщина с коляской зажигает светофор «по требованию». Профессор тормозит, пропускает прохожую. Естественно, они смотрят по сторонам. 7:30 утра. Сумерки. И вдруг, именно вдруг, Софья видит, как в кафе рядом загорается свет в обзорной витрине. Внезапная вспышка привлекает внимание. За стеклом Лель в костюме парашютиста. Он машет им красной банданой, из его головы течёт кровь…. Ну чем тебе не театральная мизансцена?!В ней заняты минимум трое- четверо актёров.