Владислав Вишневский - Пятно

— У бабушки? — Вырвалось у Порогова, чем он окончательно выдал себя с головой: быть, значит, Яночке вскоре замужем, быть, с удовольствием отметила профессор, но Порогов исправился. — В смысле у Антонины Матвеевны?

— Да, — думая о том, что нет-нет, её не обманешь, она всё видит и понимает, и как она с удовольствием поделится своими важными наблюдениями с Яночкой и другими своими подругами, как обрадует их, Вера Михайловна ответила. — Она возможно и знает. Должна знать, она у нас всегда руководила профкомом, пока… ммм… Перестройка не наступила.

Сказано — сделано.

Яну он встретил на проходной, так договаривались. Приподняв голову, она спешила ему на встречу, улыбалась только ему, глаза её светились… Стоп, о пятне!

Бабушка, вернее Антонина Матвеевна, не только знала где находится гараж Веры Михайловны, но и знала цвет «агрегата» — голубой.

— На Верочке тогда платье ещё было такое голубое — я запомнила — очень ей к лицу, и туфли-лодочки, белые, молочного цвета, модные! — приталенное и воланчиками вокруг шеи и на рукавах, а рукавчики были коротенькие… Такая красивая вся! Молоденькая была… Да мы все тогда были… Эх!

— Да вы и сейчас, — вступился было Порогов, но вовремя вспомнил проблему. — Антонина Матвеевна, а у неё где-то гараж был, она говорила.

— Почему был, он и сейчас там стоит… — уверенно ответила Антонина Матвеевна. — Что ему сделается. Он же железный. Я знаю, неподалёку от нашего. Только и мы уже туда почти не заглядываем. С тех пор, как дед, Царствие ему… Эх! Мы теперь картошку в нём, в подполе храним, да банки с вареньем, да овощами… А что?

— А вы покажете?

— Банки?

— Бабуля, Лёша про тёть Верин гараж говорит, — ласково обнимая Антонину Матвеевну, и глядя на Лёшу, мягко поправила Яночка.

Порогов с благодарностью на неё посмотрел, ему очень нравилось, что она есть вообще, и что она рядом, особенно её голос… Нежный-нежный, участливо-заботливый и… Он часто теперь её голосом наслаждался, спасибо сотовой связи МТС. Как только свободная секунда, так он и…

Стоп, стоп, о пятне! Ну о пятне же!!

— А, про гараж… Так ты, Яночка, и покажешь. Он в третьем ряду от нас, пятый слева… Такой, знаешь… а, они все одинаковые, ржавые… Номер я не помню, а что пятый слева — точно. Запомнила?

Бабушка могла и не спрашивать, Порогов от первой до последней буквы всё слово в слово запомнил, как на «цифру» записал. Причём, всё что бабуля говорила, находилось для него в обволакивающем нежном звуке голоса Яночки. Словно во вкуснейшей приправе, например, ко второму блюду! Или к первому? Нет-нет, ерунда какая-то, слишком как-то гастрономически-утилитарно получилось. Нужно по-другому. Быть может так, например, её голос для Порогова звучал как солирующая нежная флейта в сопровождении симфонического оркестра… Так, пожалуй, ближе. Хотя, возможно и… шум ласкового моря, под тёплым южным солнцем… Или шум весеннего дождя, или воркование голубей, или… Нет-нет, всё не то и не так… Если только всё это вместе! Потому что голос её! голос!.. буквами не передать, только слышать, слушать, чувствуя будоражащие отзвуки в душе… Что Порогов в памяти постоянно и прокручивал. Языком современной молодёжи говоря — балдел. Что тоже не верно. Старший лейтенант Порогов был влюблён. Влюблён! Впервые, безоглядно и…

Ну о пятне же, ну!

Ага, о нём. Гаражей в этом маленьком городишке оказалось не много, гораздо меньше. чем на подъездах к Московским железнодорожным вокзалам. Не ряды в этажах, а своеобразный одноэтажный запутанный лабиринт размером с футбольное поле. Правда Лёша и Яночка почему-то выбрали не ближайшую короткую дорогу, а довольно дальний путь… Шли себе, и шли… Шли, шли… Уже и стемнело. Вечер как-то незаметно в тёмную ночь сам собой перешёл, а они только-только дошли до бабушкиного гаража. Но зато, они часто останавливались и целовались. Очень-очень часто. Да! Долго-долго… Обнявшись… Стояли… Чувствуя губы и единое дыхание, слыша стук своих сердец… И ничего не говорили. Просто шли и целовались. Или останавливались и целовались. Или просто целовались. И, что характерно, именно там, и тогда он ей и признался, что любит её! Очень-очень! Сильно-сильно! Что только о ней и думает, и ни о чём другом, и если она не… Она не дала ему договорить, сначала прикрыла его рот рукой, потом нежно-нежно поцеловала… И так было много раз, и продолжалось бы, если бы не фары въезжающей какой-то машины, которая осветив их, проехала мимо. Они, это можно смело утверждать, практически и не заметили её, если бы машина приветственно им не гуднула. Яночка рассмеялась и помахала рукой…