Константин Злобин - Дело возмущенных мертвецов

Дар речи вернулся к Косте.

— Олег Игоревич, так это все вы?… — он не мог найти подходящих слов. — Все это время… А я еще говорил…

Управдом со снисходительной улыбкой взглянул на Костю.

— Мне тоже очень жаль. Из вас вышел бы хороший специалист… со временем, но у вас его нет. К несчастью, на заре вашей еще не начавшейся карьеры вас угораздило встретиться со мной, а на моей дороге место только для одного. Я бы побеседовал с вами еще, но меня ждут за праздничным столом. Все, что я могу для вас сделать — это попросить капитана, чтобы он закончил с вами быстро и без мучений.

Услышав это, Маша вздрогнула и потеряла бы чувства, если бы ее не поддержала старушка.

— Тихо, тихо, милая, — гладила она ее по голове. — Скоро все закончится.

— Видите, Константин, — произнес управдом. — Чего вы добились своими поисками правды. Ведь можно было обойтись без этого. Уехали бы вы, и все остались живы. А теперь из-за вашего упрямства умрут эти ни в чем не повинные женщины. И этот грех будет лежать на вас.

— Я хотел спасти, — воскликнул Костя. Смысл происходящего стал доходить до него. — Их и других, которых вы одаривали смертельными подарками под видом бесплатной техники. Это вы виновны в гибели людей, и я жалею, что раньше не понял, что вы за человек. Вы чудовище!

— Как много громких слов. Да, это дело моих рук, но скажите, кому от этого было плохо? Я очищал дом от никому не нужного старичья. Ведь это бесполезные люди. Они давно выполнили то, для чего были предназначены выполнить. Теперь они — лишний груз, который тянет наш корабль на дно. Я просто обновлял или, если угодно, омолаживал население нашего дома. Государство должно сказать мне спасибо, что я избавлял его от этого бремени — трат на пенсии и прочие пособия. Вообще, я считаю, что в идеальном государстве не должно быть иждивенцев. Каждый человек должен быть полезен.

— То есть вы взяли на себя роль бога?

— Можно и так сказать. Бог в отдельно взятом доме. На мой взгляд, я справился превосходно.

— Присваивая себе квартиры убитых стариков?

— Это побочный приятный бонус моей профессии. Не забывайте, что благодаря мне эти старики переживали вторую молодость.

— А потом — страшную смерть.

— Увы, за все нужно платить. Месяц возвращенной молодости против пяти дней жестоких мук — я считаю это справедливым. Во всяком случае, это лучше, чем годами мучиться от болезней, отравляя жизнь родным и близким. К тому же, как вы справедливо заметили, у отправленных мною на тот свет стариков не было ни родных, ни близких. Самым близким для них был я. Никому кроме меня они не были по-настоящему нужны.

— А точнее их квартиры.

— Можете твердить это сколько угодно — я не против, и теперь, когда вы все узнали, надеюсь, вам будет легко умирать. Прошу не таить на меня зла — это всего лишь бизнес. А теперь мне пора.

Свинищев сделал подручным знак, и те двинулись на Костю.

— Взять его.

Костя отступил назад, еще, пока не уткнулся спиной в развороченную раму окна. Дальше идти было некуда. Секунда и Костя вскочил на подоконник.

Маша ахнула. Свинищев подался вперед. Его сподручные оглянулись, ожидая приказаний начальника.

Собравшийся было покинуть квартиру управдом, развернулся на пороге.

— О, это что-то новенькое. Вы решили все сделать за нас? Только, прошу не тяните.

Скользя на осколках битого стекла, Костя поднял голову.

— Еще один шаг и я…

За его спиной что-то прошелестело. Костя оглянулся, но в темноте ночи ничего не увидел. От неловкого движения его нога скользнула, и он чуть не выпал из окна, успев схватиться за свисающие гардины.

Управдом нетерпеливо взглянул на часы.

— Ладно. Мне это надоело. Заканчивайте без меня, — приказал он капитану и распахнул входную дверь.

Из нее в квартиру ворвался сквозняк. Он поднял в воздух мусор, опрокинул горшок с фикусом. Под его напором надулись парусами шторы. Одна из них обвилась вокруг Кости, и не успел он ничего понять, как вместе с ней его выбросило наружу.

— Костя! — кинулась к нему Маша, но сподручные Свинищева удержали ее.

Старушка мелко затряслась и перекрестилась.

В комнате наступила тишина. От входной двери послышались хрустящие по битому стеклу шаги управдома.

— А дело принимает интересный оборот, — произнес он. — Не пришлось и руки марать. Теперь я, пожалуй, останусь, — он обернулся к Маше и прижавшейся к ней старушке. — Ну что, дамы, настала ваша очередь. Клавдия Васильевна, — произнес он, и старушка вздрогнула, когда услышала свое имя. — Неужели вы думали, что можете обвести меня вокруг пальца? Вы позволили себе такую чудовищную ложь. Подлог. Как вам пришло в голову назваться именем своей сестры? Это же подсудное дело, ведь так, капитан Свинищев?