Инна Балтийская - Удавка для Снежной королевы

– Нет, – слабо улыбнулась Маша. – Он предлагает приставить ко мне двух охранников и обратиться в милицию. Пусть найдут шантажиста раньше, чем истечет срок уплаты.

– Очень разумное решение.

– Ты серьезно веришь, что охрана меня спасет?

– Конечно, от снайпера никакая охрана не защитит, но ведь тут другой случай. Шантажисту невыгодно тебя убивать, тогда он ни гроша не получит. Скорее, он тебя постарается похитить. Кстати, интересно, почему он с этого не начал?

– Ты меня спрашиваешь?

– Просто размышляю вслух.

– Веселая у меня перспектива…

– Погоди паниковать. Во-первых, неделю тебе, скорее всего, ничего не угрожает. Хотя, на всякий случай, охрану лучше выставить немедленно.

– Через час прибудет, Виктор Исаевич уже обратился в охранное агентство.

– Во-вторых, возможно, за неделю милиция найдет маньяка. Он ведь не первую девушку убил.

– Кого же еще?

– Как минимум, еще гадалку из моего салона. Помнишь, мы к следователю ездили?

Пожалуй, этого говорить не следовало. И без того слишком белое лицо Маши приобрело какой-то странный сероватый оттенок, губы как будто ввалились, и она, покачнувшись, ухватилась за дверь.

– Маша, да ты что? Никто не охранял гадалку Аню и девочку Марго. А вот тебя будут охранять. Да я уверена, что маньяка вот-вот схватят. Кстати, в милицию уже обратились?

– Нет, Виктор Исаевич ждет моего решения – милиция или деньги.

– Однозначно, милиция. Ты же не можешь рассчитывать на честное слово серийного убийцы! Звони немедленно!

Следователь Белов лично прибыл в гости к Маше через час, почти одновременно с двумя мордоворотами из охранного агентства «Цербер». Мордовороты удобно устроились на кухне девушки, а мы со следователем заняли гостиную.

– Полина, откуда вы знаете девушку на снимке?

– Это невеста моего старого друга Павла, он нас с ней познакомил.

– Как интересно, Анна Лещева тоже была вашей знакомой…

– Вы намекаете, что это я душу своих знакомых девушек, выкалывая им глаза ножницами?

– Откуда вам известно, что глаза девушек выколоты именно ножницами?

– А вы поглядите на снимок повнимательнее. Вот, видите эти ножницы? По-моему, нетрудно догадаться, для чего их использовали.

Маша с ужасом отвернулась от снимка, а следователь с удивлением посмотрел на меня:

– Вы так спокойно об этом говорите…

– Ну вот, то вы подозревали, что я лично этими ножницами пользуюсь, а теперь удивляетесь, что я могу на них без содрогания смотреть. Вы уж как-нибудь определитесь, я подозреваемая или ценный свидетель.

– Обычно девушки иначе реагируют на такие снимки…

– У меня опыт большой…

– Да, я от коллег про вас наслышан. У вас просто талант притягивать к себе разный криминал.

– Что поделаешь, у каждого свой талант. Она вот поет, а я маньяков притягиваю. Вы на всякий случай проверьте мое алиби, это не так уж сложно. Я каждый вечер провожу дома, в компании с мамой и своим парнем. Этого для следствия достаточно?

– Мы проверим. А пока давайте вместе подумаем: кто мог знать всех троих девушек – Анну Лещеву, Маргариту Трофимову и Марию Теркину? Что между ними общего? Кроме того, кто мог знать имя покровителя Марии Теркиной, у которого можно потребовать выкуп за жизнь девушки? Насколько мне известно, в прессе имя банкира Перельмана ни разу не прозвучало.

– Ну, что касается последнего вопроса – так далеко ходить не надо. У Маши сначала был продюсер Петр Гринько, потом она его уволила, и он предъявлял банкиру Перельману претензии. Продюсерское дело у Гринько идет неважно, зато, возможно, душить девушек получается не в пример лучше. А в данном случае он решил заодно получить компенсацию за моральный ущерб.

– Все возможно, все возможно в этой жизни… – пропел следователь. – А откуда Петр Гринько мог знать остальные жертвы?

– Почему вы думаете, что он был с ними знаком? Выходил вечером на охоту, выбирал первых попавшихся одиноких девушек, провожал их до подъезда, и, если там никого не было, заходил следом и душил. Вы уверены, что для этого ему нужно было знать имя, вкусы и увлечения жертвы?

– Логично. Разумеется, мы проверим алиби Петра Гринько. А на самом деле, Маша, вот вы верите, что он – маньяк-убийца?

– Не знаю. – тихо ответила Маша. – Вы из милиции, вам виднее.

– А вы, Полина, с вашим опытом общения с маньяками – вы в это верите?

– Честно говоря, не особенно. – грустно призналась я. – Вот шантажист, написавший письмо с угрозами – это на него похоже. А представить этого лощенного господина за такой грязной работой… – я кивнула на снимок. – Нет, у меня воображения не хватает.