Екатерина Барсова - Грааль клана Кеннеди

Но сейчас все по-другому. Маруся глубоко вздохнула, встала на подоконник. Она стояла и смотрела вниз как зачарованная.

Ей почему-то казалось, что это все легко и совсем не страшно и больше не будет слез, нелепых объяснений и жалоб. Сейчас все закончится, шепнул ей внутренний голос. И будет хорошо… Ей осталось сделать последний шаг, но она все медлила и медлила, а по карнизу в доме напротив прошел толстый рыжий кот, взявшийся непонятно откуда, остановился и застыл, глядя на нее. И Маруся тоже стояла на подоконнике и смотрела на него. Ей казалось, что в кошачьих глазах читалось презрение к Марусиному времяпровождению и тому, что могло за ним последовать… Не сочувствие и внимание, а именно презрение. Еще минуту, он повернет голову и пойдет дальше, по своим кошачьим делам, а Маруся останется на подоконнике и сделает шаг вперед. Или не сделает… Или… не… сделает… Почему-то кот изменил ракурс. Еще минуту назад она все видела по-другому, а сейчас… Маруся увидела небо с красноватыми от заката облачками, собственный облупившийся в нескольких местах подоконник, клумбу ярко-желтых цветов, которая сверху смотрелась как желтый одуванчик, она услышала собственный голос, Маруся что-то шептала сама себе, но не могла понять что. То ли она саму себя уговаривала, то ли просила… Порыв ветра взметнул волосы, и они закрыли лицо. Маруся рукой отвела пряди, пошатнулась и схватилась рукой за раму. Рука скользнула по стеклу, и она качнулась назад. Кот исчез.

– Дура! – сказала она уже громко.

Маруся спрыгнула с подоконника и пошла на кухню. Открыла холодильник и увидела, что он пуст. А ей вдруг захотелось приготовить себе мясо с тушеными овощами или, на худой конец, яичницу с беконом и помидорами. Она переоделась и вышла на улицу. Глазами поискала кота. Но его нигде не было…

«Не сквозь землю же он провалился», – подумала Маруся.

Коты не проваливаются. И не исчезают в никуда, они появляются в самые важные моменты твоей жизни. Особенно рыжие…

На всякий случай она обошла вокруг дома. Никого. На лавке около соседнего подъезда сидела старушка. Маруся подошла к ней и спросила про кота.

– Не видела, – сказала та после недолгой паузы. – А зачем он тебе? Много тут всяких котов ходит.

– Просто так….

На это ей ничего не ответили.

Маруся обошла вокруг дома второй раз. Кот исчез, а может быть, это была галлюцинация? Вряд ли… Она ходила по окрестным кварталам и звала «кис-кис». Иногда выбегали черно-белые, серые, полосатые коты и кошки. Но того, единственного, рыжего – не было… Уже начинало темнеть, пора было идти домой. Но ведь дома у Маруси не было. Что такое дом для женщины? Там, где ее любят и ждут. А такого угла у нее нет. Есть стены, холодные неуютные стены, и окна, которые не хочется распахивать, потому что солнечный свет беспощадно высвечивает пустое место рядом с ней в кровати и подушку, мокрую от слез.

Она присела прямо на бордюр и поежилась. Это был момент, когда было непонятно, что делать дальше. Работа, карьера – все расплывалось мутным пятном, как будто было в другой жизни. Не с ней. Она так старательно шла вперед, так радовалась, когда ее хвалили и давали ответственные задания. Ей нравилось чувствовать себя нужной и полезной, быть частью команды. Карьера, статус – это были для нее не пустые отвлеченные слова, а нечто конкретно-осязаемое. Новая машина, новые шмотки, собственное новое отражение в зеркале. Когда подбородок – выше, а глаза блестят ярче. И в большом зеркале отражается тоненькая фигурка, она каждое утро делала па. Вскидывала ногу вверх и улыбалась. Она – победительница.

А завтраки, как она любила эти завтраки… Хорошо поджаренные румяные тосты, мюсли, кофе. И музыка, которая вдохновляла и бодрила, настраивала на новый день, такой щедрый, замечательный, яркий…

И все было хорошо, но черт дернул ее однажды познакомиться с обладателем ярко-синих глаз. Одна мимолетная встреча, и она попала-пропала. И все…

Пронзительное мяуканье вырвало ее из размышлений.

Маруся подняла голову. На дереве что-то смутно белело, и оттуда раздавалось мяуканье.

– Эй, – позвала она. – Кис!

Взбираться на дерево было нелегко, пришлось вспомнить утраченные навыки. Дважды ветка под ней подозрительно скрипела, и Маруся с ужасом представляла, как сук обламывается, и она летит на землю. И в довершение ко всем ее несчастьям приобретает переломы и ушибы. Милая картинка, учитывая, что навещать ее в больнице некому.

«Крепись, Маруська, – говорила она сама себе, стиснув зубы. – Ну, давай же… Давай!»