Матильде Асенси - Последний Катон

— Попробуйте потянуть сначала за серебряную, а потом за золотую, — подсказал ему Кремень.

Профессор послушался. Когда он потянул в первый раз, появилось еще одно звено. Теперь в левой руке было четыре, а в правой три. Тогда Фараг взялся за золотую цепь и потянул и ее. Все в точности повторилось: появилось новое звено, только на этот раз этим дело не кончилось, потому что под нашими ногами из-под холодного железного пола послышался новый грохот, намного громче, чем скрежет платформы, которая унесла каменный блок. По коже у меня побежали мурашки, хотя, по крайней мере с виду, ничего не произошло.

— Потяните еще раз, — настаивал Кремень. — Сначала за серебряную, потом за золотую.

Я не была уверена, что это правильно. Что-то тут не складывалось. Мы забыли о какой-то важной детали, и у меня было ощущение, что нельзя тут стоять и играть с цепями. Но я промолчала, так что Босвелл повторил предыдущую операцию, и в каждой руке у ангела оказалось пять звеньев цепи.

Мне вдруг стало очень жарко, невыносимо жарко. Глаузер-Рёйст машинально снял пиджак и оставил его на полу. Фараг расстегнул пуговицы воротника рубашки и тяжело задышал. Жар нарастал с головокружительной быстротой.

— Вам не кажется, что происходит что-то странное? — спросила я.

— Тут становится нечем дышать, — заметил Фараг.

— Дело не в воздухе… — растерянно глядя вниз, пробормотал Кремень. — Дело в полу. Пол раскаляется!

Он был прав. От железной пластины шел ужасный жар, и если бы не обувь, она жгла бы нам ноги, как раскаленный солнцем песок пляжа в летний день.

— Если мы не поторопимся, мы тут заживо сгорим! — в ужасе воскликнула я.

Мы с капитаном поспешно запрыгнули на ступени, но я поднялась еще выше, до порфировой ступени, на которой стоял Фараг, и вгляделась в ангела. В голове у меня зажглась лампочка, искорка света. Разгадка была здесь. Она должна быть здесь. Дай Бог, чтобы она была здесь, потому что через несколько минут эта комнатка превратится в печь крематория. На лице ангела была легкая улыбка, как у Джоконды Леонардо да Винчи, и он, казалось, воспринимал все происходящее как шутку. Подняв к небу руки, он развлекался… Руки! Нужно рассмотреть его руки. Я тщательно осмотрела цепи. В них не было ничего особенного, кроме высокой рыночной стоимости. Самые обыкновенные толстые цепи. Но руки…

— Доктор, что вы делаете?

Руки у него были необычными, нет. На правой руке не хватало указательного пальца. Ангела искалечили. Что мне все это напоминает?..

— Посмотрите на тот угол! — завопил Фараг. — Он раскаляется докрасна!

Снизу до нас доносился глухой шум: гул разъяренного пламени.

— Там внизу пожар, — пробормотал Кремень и сердито повторил: — Доктор, какого черта вы там делаете?

— Ангел искалечен, — объяснила я, пока все ролики у меня в мозгу крутились на всю катушку в поисках давнего воспоминания, которое я никак не могла пробудить. — У него не хватает указательного пальца правой руки.

— Очень хорошо! Ну и что?!

— Вы что, не понимаете? — поворачиваясь к нему, выкрикнула я. — У ангела не хватает пальца! Это не может быть случайностью! Это что-то означает!

— Каспар, Оттавия права, — вмешался Фараг, снимая куртку и полностью расстегивая рубашку. — Надо воспользоваться мозгами. Это единственное, что может нас спасти.

— У него не хватает пальца. Замечательно.

— Может, это какая-то комбинация, — вслух подумала я. — Как в сейфе. Может, нам нужно вытащить одно звено серебряной цепи и девять золотой. Ну, чтобы вышло десять пальцев.

— Вперед, Оттавия! Времени у нас мало.

После того, как звено цепи возвращалось в руку ангела, внутри раздавался металлический щелчок. Я оставила одно звено серебряной цепи и потянула за золотую, вытащив девять звеньев. Ничего.

— Оттавия, все четыре угла плиты раскалены докрасна! — крикнул мне Фараг.

— Я не могу быстрее. Не могу быстрее!

У меня начала кружиться голова. Сильный запах перегоревшей стиральной машины сводил меня с ума.

— Ясно, что это не один и девять, — вмешался капитан. — Так что, наверное, нужно попробовать по-другому. С одной стороны от недостающего — шесть пальцев, с другой — три, так ведь? Попробуйте шесть и три.

Я как одержимая потянула за серебряную цепь и вытащила шесть звеньев. Мы погибнем, подумалось мне. Впервые в жизни я на самом деле поверила, что настал конец. Я начала молиться. Возвращая в правую руку шесть золотых звеньев и оставляя снаружи только три, я изо всех сил молилась. Но опять ничего не произошло.