Андрей Троицкий - Черные тузы

– Кое в чем? – Аверинцев усмехнулся.

– Это к нашему делу не имеет отношения. Это присказка. Мне помогли свести знакомство с Павлом Куницыным, братом Трегубовича. Рекомендовали меня, как человека верного, согласного на грязную работу. Я должен был войти в доверие к Марьясову, а через него выйти на Климова. Может, это и неплохая задумка. Но когда цепочка слишком длинная, она не очень надежна. Все двигалось слишком уж медленно. А Климов всех опередил. Возможно, он почувствовал, что за ним началась милицейская охота, возможно, был прямо информирован об этом. У них, богатых, своя агентура, свои источники информации. Он перевел часть банковских средств за границу по левым контрактам, а следом и сам выехал из страны. Короче, операция сорвалась. Я должен был уезжать к себе в город.

– А уезжать не хотелось? – вставил Аверинцев.

– Хотелось или не хотелось – меня никто не спрашивал. Вы же знаете, мы пешки в их игре, – Васильев поднял указательный палец к серому небу. – Марьясов следствие не интересовал, в своем городе он царь и бог, а для МВД сошка невелика. Но дело приняло иной оборот. Из оперативных источников стало известно, что, уезжая, Климов передал Марьясову какой-то чемоданчик, но не с деньгами. В чемодане нечто более ценное. Важные видеозаписи. Климов волновался, что с этим грузом его прихватят на таможне, вот и решил перестраховаться. Отдал Марьясову, чтобы тот через знакомого дипломата тихо и спокойно вывез чемодан за рубеж. И ничто не предвещало неприятностей.

Имя дипломата милиции было известно. Мы ждали посылку. Но чемодан до места не доехал. Марьясов лишь догадывался, да и то смутно, какие важные вещи в нем находятся. Со спокойной душой он отдает груз своему водителю, точнее сказать, курьеру Лысенкову. Марьясов доверял Лысенкову огромные деньги, и тот никогда не подводил своего начальника. А по представлению Марьясова на свете нет ничего важнее денег. Но курьер отнесся к поручению слишком уж легкомысленно и не смотрел за грузом в оба глаза. В тот вечер Лысенков довозил до Москвы некоторых бизнесменов, которые участвовали в областном совещании. И, видимо, решил так: раз уж я буду в Москве, доставлю чемодан не завтрашним утром, а сегодня вечером. Чтобы не делать лишних концов.

– Все лень матушка, – кивнул Аверинцев.

– Вот именно. Чемодан не доехал до места только потому, что пьяница Куницын его стянул. Из-за глупейшего недоразумения рухнула сложная спецоперация. Дипломат вылетел без чемодана. А уже на следующий день после звонка Климова Марьясов понял, что случилась катастрофа. Если он в короткий срок не найдет пропавший чемодан, Климов достанет его даже на том свете. Климов очень могущественный человек. И тут, наконец, Марьясов вспомнили обо мне. Он вызвал меня, и начались поиски.

– Начались убийства, – уточнил Аверинцев. – Почему Климову так нужен был этот чемодан? Для перепродажи? Для шантажа?

– Скорее всего, ни то, ни другое, – покачал головой Васильев. – В деньгах он купался. А шантажировать важных государственных мужей – бесперспективное и опасное занятие. И к чему все это? Он решил подстраховаться. Передать содержимое чемодана доверенным лицам, чтобы те, в случае его задержания Интерполом и выдаче России или в ином пиковом случае, могли выложить свои карты, растиражировать и обнародовать все эти вещи. Чемодан – это гарантия безопасности Климова, гарантия спокойной жизни и благополучной старости. Гарантия, что спецслужбы, если и станут его искать, то не очень усердно, спустя рукава, скорее для проформы. Понимаете?

– Это – я понимаю. Другого не понимаю. Вы, милиционер, пролили столько крови, – Аверинцев поморщился. – Между нами говоря, грязная работа. Очень грязная. Неужели нельзя было действовать как-то по-другому?

– Каждый действует, как умеет, – Васильев пожал плечами. – Я считал, что мой путь самый короткий. И не было времени либеральничать. Я просто находил человека и допрашивал его, что называется, с пристрастием. Ведь чемодан мог украсть кто угодно. Возможно, даже злого умысла в этой краже не было. Могли запросто перепутать свой кейс с чужим. Или просто умыкнуть вещицу ради хохмы, по пьяной лавочке. Все действующие лица этой истории оставались на своих местах, никто не бросился в бега, не выехал за границу. Только лишь один Овечкин куда-то исчез, но на первых порах меня это не слишком сильно беспокоило. Человек не иголка, найдется. Но шли дни, проходили недели, Овечкина след простыл. Позднее я понял, что именно Овечкин стырил чемодан. Но поздно понял, вот он, результат – пленки у вас, а не у меня. Откровенность за откровенность. Скажите, как вам удалось их достать?