Жан-Кристоф Гранже - Братство камня

Кабинет опустел.

Патологоанатом включил компьютер и протянул Диане и Ланглуа очки из тонированного пластика:

– Наденьте: программа трехмерная.

Диана водрузила очки поверх своих собственных и увидела на главном экране жутковатую картинку.

Это было объемное изображение обнаженного, совершенно лишенного растительности торса Рольфа фон Кейна, «разрезанного» на уровне пупка. Врач сел к монитору и начал объяснения:

– Это трехмерное изображение жертвы. Бюст вращался вокруг собственной оси, потом возвращался в начальное положение, как в рамках машинной графики.

– Итак, повторюсь: сначала мы сосредоточили все наше внимание на сердце. За сорок секунд благодаря томографу удалось воссоздать…

– Ладно, ладно. Ближе к делу.

Доктор нажал на несколько клавиш:

– Вот что мы обнаружили…

Пронумерованные сегменты плоти начали последовательно исчезать с монитора. На их месте проявились сначала артерии, а следом за ними – срез органов и жил, скрученных в тугой красно-синий узел. Этот омерзительный «натюрморт» безостановочно вращался, напоминая адскую карусель. Диана чувствовала отвращение, но не могла оторвать взгляд от завораживающей картинки.

Уже через секунду она поняла, что хотел показать им врач: сердце превратилось в сгусток крови и плоти. Оно выглядело черной кляксой в обрамлении легочных вен и альвеол.

– Я могу его выделить, – сказал судмедэксперт, пробежался пальцами по клавиатуре, и на экране осталось только пунцовое сердце. Оно напоминало коралловый риф с коричневатыми, обломанными в нескольких местах веточками. Кустик, символизирующий чистое насилие.

– Как с ним сотворили подобное? – хрипло спросил Ланглуа.

– С точки зрения физиологии это довольно просто. – Голос эксперта звучал теперь совсем иначе – холодно и отстранение, как будто просто анализировал вслух ситуацию. – Достаточно сложить аорту, чтобы помешать сердцу выталкивать кровь: так бывает, когда засоряется поливальный шланг. В этом случае кровь, поступающая из полых и легочных вен, перенасыщает сердце и закупоривает его.

Врач вернул на экран изображение других органов и кровеносных сосудов.

– В этом месте четко видна деформация. – Он кликнул мышкой. – И здесь.

– Но каким образом можно добраться до этой артерии изнутри? – Ланглуа не верил своим глазам.

Доктор замолчал, скрестив на груди руки, и повернулся, как будто хотел перебороть подступавшие тошноту и страх.

– Это самое странное: чтобы добраться до аорты, убийца запустил руку во внутренности жертвы.

Он крутанулся на стуле к монитору и задал новую команду. Торс фон Кейна восстановился на экране, внутренности скрылись под серой блестящей плотью. Картинка сфокусировалась на грудной кости, прямо над брюшной полостью, и они увидели разрез.

– Вот рана, – продолжил комментировать патологоанатом. – Разрез такой тонкий, что при внешнем осмотре мы не заметили его среди волос.

– Через него убийца и запустил руку внутрь?

– Никаких сомнений. Ширина раны не более десяти сантиметров. Учитывая эластичность кожи, этого вполне достаточно. При условии, если человек невысокий. В районе метра шестидесяти.

– Но фон Кейн настоящий колосс!

– Значит, убийц было несколько. Или жертву накачали наркотиками. Почем мне знать…

Патрик Ланглуа наклонился к экрану и спросил:

– Как вы полагаете, человек был жив во время эвантрации [2]?

– Не просто жив, но и в сознании. Это доказывает взорвавшееся сердце. Когда изверг шарил у него внутри, сердце забилось, как обезумевший от боли зверь в капкане, и включило механизм всасывания. Насыщение кровью произошло почти мгновенно.

– Я понимал, что у нас проблема, но к такому готов не был… – пробормотал лейтенант.

В этот момент сыщик и врач вспомнили о молодой женщине и синхронно обернулись.

– Мне очень жаль, Диана, – сказал Ланглуа. – Мы увлеклись и… Диана? С вами все в порядке?

Диана, так и не снявшая темных очков, с ужасом смотрела на экран монитора.

– Мой сын… – наконец произнесла она бесцветным голосом. – Я хочу видеть сына.

Диана знала эти сады как свои пять пальцев. Ребенком она каждый вечер играла у фонтана, от которого в разные стороны расходились зеленые аллеи. Особой ностальгии она по этому месту не испытывала, но оно вносило умиротворение в ее душу.

Чудо произошло сорок восемь часов назад. Все говорило о том, что Люсьен пошел на поправку. Вчера он несколько раз шевелил указательным и большим пальцами правой руки. Диана готова была поклясться, что своими глазами видела, как поднялось и опустилось правое запястье сына. Анализы и обследования подтвердили, что отек мозга уменьшается. Физиологические функции приходят в норму. Даже доктор Дагер готов был признать, что ребенок действительно выходит из комы, и собирался в ближайшие дни вынуть дренажные трубки.