– Значит, все же проверка… – озадаченно крякнул Стратонов.
– Повторюсь: формально – да, но скорее – помощь.
– На какой срок пребывания ориентируетесь?
– По ходу определимся.
– Где поселились?
– В гостинице «Чернигов».
– Это хорошо, что в центре, от управления в двух шагах. Но, должен предупредить, гостиница старая, так сказать, советский ампир. Могу посоветовать что-то посовременнее.
Стерхова нетерпеливо вздохнула и поднялась на ноги:
– Меня и эта устраивает.
Стратонов одобрительно кивнул и тоже встал. Провожая их до двери, он взглядом указал на младшего лейтенанта Краюшкину:
– Татьяну Владимировну передаю в твое распоряжение. Она обеспечит рабочие места и доступ в архив. Короче, все вопросы – через нее. Ну а если возникнут трудности, милости прошу ко мне. Буду рад.
Кабинет для столичных гостей нашелся довольно быстро. Он оказался небольшим и с одним столом, но младший лейтенант Краюшкина проявила организаторские способности. Уже до обеда здесь было все что нужно: столы, светильники, кресла и оргтехника. Осталось только подключить Интернет, но местный айтишник пообещал все сделать к утру.
Краюшкина и Платонов спустились в подвал, где располагался архив, и принесли оттуда две стопки папок с документами по уголовным делам прошлых лет.
Распределив дела между собой и Платоновым, Анна предупредила:
– Работа для тебя новая, поэтому дам совет. Из всех дел выбирай только те, у которых есть шанс на возобновление производства. Методология отбора проста: систематизировать имеющуюся информацию, сопоставить собранные доказательства…
– …и оценить их доброкачественность, – закончил Павел. – Я знаю, Анна Сергеевна, инструкцию изучил.
– Имей в виду, тебе придется работать с теми делами, которые сам выберешь.
– К чему это вы?
– Не выбирай дел, которых не вывезешь.
Он усмехнулся:
– А вы мне на что?
– На меня особенно не рассчитывай. – Анна медленно подняла глаза и зафиксировала взгляд на его лице. – И вот еще что… Давай-ка, соблюдай субординацию.
– Слушаюсь.
– Знаешь, почему дела не раскрываются и уходят в архив?
– Ну?
– Из-за ошибок исполнителей.
Он возразил:
– Бывают объективные обстоятельства.
– Бывают, – нехотя согласилась Анна. – Вот и соображай, анализируй, выявляй.
– А как, по-вашему, понять, что дело невывозное?
– Говоришь, читал инструкцию?… – Она усмехнулась: – Во-первых, если убийство совершено неизвестным лицом, не связанным с потерпевшим.
– Та-а-ак, – протянул Платонов. – Усвоил. Что еще?
– Отсутствие мотива убийства.
– Вот оно что… – улыбнулся он, однако Анна не обратила на это внимания.
– И, наконец, третье – применение убийцей изощренных способов совершения и сокрытия преступления.
– Это как?
– По-разному, – отмахнулась она. – Впрочем, о третьем пункте пока забудь. При оценке следственных материалов используй первые два, а также интуицию и университетские знания. Я подключусь потом.
– Ну вот, а говорили, чтобы я на вас не рассчитывал, – улыбнулся Павел.
Анна сняла со стопки верхнюю папку и бросила на стол перед собой.
– Знаешь, как говорят: на бога надейся, а сам не плошай.
До конца рабочего дня Платонов и Краюшкина еще два раза побывали в архиве. Просмотренные материалы имели слабую оперативно-следственную разработку. Эту особенность Анна, как бывший оперативник, заметила прежде всего. Ее удручала бесплановость следственных действий, необоснованность версий и пассивность при выявлении подозреваемых. В каждом втором деле расследование затягивалось, обстоятельства забывались, свидетели разъезжались по другим городам или попросту умирали. При передаче дел от одного следователя к другому часть полезных сведений исчезала. Ошибки исполнителей и объективные обстоятельства обрекали такие уголовные дела на закрытие или бессрочное пребывание в архивах.
– Черт знает что! – Взглянув на часы, Павел захлопнул папку. – Конец рабочего дня, а результат нулевой.
– Для такой работы необходимо терпение, – сказала Анна.
– С терпением у меня беда, – признался он и покрутил головой. – Шея онемела. У вас тоже ничего подходящего?
– Пока ничего.
– Можете привести пример конкретного висяка?
– Из тех, что имеем? – спросила Анна.
– Из тех, что вы просмотрели.
Она перебрала папки и, наконец, раскрыла одну.
– Ну, вот, например: тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. Убитая – Панина Валентина Сергеевна, тридцати семи лет. Протокол осмотра места преступления составлен поверхностно, я бы сказала, невнятно. Фотографий много, но они сделаны плохо и не по существу – ракурсы неудачные. Ненужные подробности присутствуют, а вот основное упущено.
Читать дальше