Эдгар Уоллес - Шестое чувство ридера

-- Так как я во всем готов видеть преступление, то мне сразу бросилось в глаза, как просто, в конце концов, было создать иллюзию, что дама прибыла не пароход. И я пришел к выводу, что если в данном случае налицо убийство, то оно было совершено в немногих милях от дома. Потом штукатур рассказал мне, что сэр Джеме изволил взять у него несколько уроков штукатурного ремесла. Слесарь сообщил мне, что железные ворота были повреждены автомобилем сэра Джемса,--впрочем, это обстоятельство я заметил и ранее. Для меня не было никаких сомнений в том, что несчастная женщина была убита в пределах имения и погребена под каменными плитами, но без приказа об обыске я не мог проверить правильность моей теории. Не мог же я частным образом предпринять обыск, потому что в случае неуспеха моей попытки она навлекла бы нарекания на все наше ведомство...

Прокурор задумчиво поигрывал карандашом.

-- Так вы, значит, заставили этого беднягу Лью Кола взломать камин. Вы уверили его в том, что там хранится ваше богатство. Я предполагаю, чтэ соответствующие записи вы занесли в вашу книжку, которую намеренно и обронили? Но чего ради им взбрело на ум, что у вас имеется где-то спрятанное состояние?

Ридер печально улыбнулся.

-- Ход мышления преступника очень своеобразен,-- сказал он, тяжело вздыхая.-- В мозгу каждого преступника вы найдете множество иллюзий и мечтаний... К счастью, я обладаю способностью проникать в эти иллюзии и постигать ход их мыслей. Как я вам уже неоднократно докладывал...

Глава 3. Труппа

В канцелярии прокурора царили покой и тишина, что как нельзя более соответствовало складу характера мистера Ридера. Он любил работать в покойном кабинете, когда ничто, кроме тиканья часов, не нарушает тишины. Порой тиканье часов сочеталось с легким шорохом переворачиваемой страницы.

Как-то утром он просматривал проспекты фирмы Уиллоуби, одной из самых крупных фирм по торговле недвижимостями. Каталог этот был доставлен незадолго до его прихода, и он нашел его у себя на столе. Он внимательно просмотрел его и неожиданно отметил ногтем описание небольшого земельного участка, мало чем отличавшегося от прочих участков.

Собственно, это было совершенно очевидной тратой времени, потому что на полях издания красовалась красная надпись: "сдан в аренду". Тем самым всякая дальнейшая возможность сделок с этим участком прекращалась.

Итак, "Риверсайд Боуер" не сдавался внаем. Чернила были еще свежи, и не было никаких сомнений в том, что эта надпись на проспекте была сделана лишь сегодня.

-- Гм...-- проворчал мистер Ридер. По различным мотивам в нем пробудился интерес к этому участку.

В июльский зной дома, расположенные у берега реки, в большом спросе, но вряд ли найдется много любителей на них в ноябре месяце.

А прибывающие из Америки гости не склонны снимать подобного рода виллы, да еще в самый разгар осени, когда пребывание на берегу реки сулит им туман, вечный дождь и прочие неприятности, связанные с такой погодой.

Две спальни, столовая, гостиная, ванная, большой сухой погреб, сад, расстилающийся до самого берега реки, маленькая лодка, газ, электрическое освещение. Наемная плата -- три фунта в неделю; при заключении контракта сроком на полгода -- два фунта в неделю.

Ридер потянулся к телефону и позвонил в контору Уиллоуби.

-- Сдан, в самом деле сдан? Очень жаль. А когда этот участок снова освободится?

Ему сообщили, что новый арендатор снял этот домик всего лишь на один месяц. Это обстоятельство еще более поразило мистера Ридера, хоть он и не питал особого интереса к "американцу", снявшему виллу. Но зато "американец" питал к Ридеру большой интерес...

Когда великий Арт Ломер прибыл из Канады в Лондон "по делам", один из его поклонников и друзей счел нужным ознакомить его со всеми достопримечательностями столицы.

-- Обыкновенно он выходит в это время,-- сказал ему его приятель, носивший звучную кличку "Чип", хоть ему и было присвоено наименование "Воробей".

Мистер Ломер, позевывая, поглядел на Уайтхолл. На своем веку он перевидал столько городов, что любопытство его совершенно притупилось.

-- Вот он...-- прошептал почтительно Чип, хоть и не было никаких оснований понижать голос.

Из подъезда вышел высокий пожилой человек. На голове у него была непомерно высокая шляпа, а тело его покрывал наглухо застегнутый черный сюртук. Он производил впечатление весьма хилого человека и особенно забавное впечатление производило пенсне, сидевшее на самом кончике носа.