Татьяна Устинова - Мой личный враг

А Филипп? Кем он был десять лет назад? А сейчас он кто?

Международный террорист и продолжатель дела Эрнесто Че Гевары? Незаконный сын алмазного короля или последнего секретаря политбюро?

У него французский паспорт" он одинаково хорошо говорит по-русски, по-английски, по-французски и, кажется, даже по-японски, учился в Сорбонне, если не врет...

- Алекс! - позвал из спальни предполагаемый международный террорист. Иди спать. Ты все равно ничего умного не придумаешь, и все твои выводы - полное дерьмо.

По-русски он говорил теперь даже слишком хорошо. Александра поняла несмотря на тон, все-таки это была попытка к примирению.

Повздыхав, так чтобы он слышал, она встала и поплелась в спальню. Филипп лежал и читал газету.

- Садись. - Он похлопал по одеялу, как будто она была его любимой собакой.

- Все дело в том, что ты мне совсем не доверяешь, - сказала она печально. - Я нужна тебе только в постели. И все.

- Ты нашла себе новую причину для страданий? - спросил он и отбросил газету. - Все дело в том, что ты мне доверяешь. Вот это в самом Деле странно и... неразумно.

Он подтянулся и сел, серьезно глядя на нее.

- Ты живешь со мной и ни о чем не спрашиваешь. Ты заботишься обо мне, боишься за меня, и тебе ничего от меня не надо. Ты умная, ты неплохой журналист, у тебя масса связей - начни ты копать, наверняка раскопала бы что-нибудь. Но ты даже не пытаешься.

- А есть что копать? - дрогнувшим голосом спросила Александра.

Она испугалась. Все ее подозрения и гроша медного не стоят, пока они не подтверждены. Подтверждены или опровергнуты. Как же ей хотелось, чтобы они были опровергнуты! Еще одного удара - теперь уже с его стороны - она просто не переживет. Ей никогда не удавалось хорошо "держать удар"...

- Всегда есть что копать, - с досадой сказал Филипп. - Но дело не в этом.

- А в чем?

- В том, что ты безгранично мне доверяешь. Я ведь могу улететь и не вернуться, и ты никогда меня не найдешь. У тебя даже кредитки моей нет. Я живу в твоей квартире, сплю на твоем диване, а ты даже не знаешь, чем я целыми днями занимаюсь.

- У тебя своя работа... - неуверенно проговорила Александра: получалось, что она еще и оправдывается.

- И дело не в том, что тебе на меня наплевать, - как бы размышляя вслух, продолжал он. - Дело в том, что ты мне доверяешь. - Филипп вдруг улыбнулся и, вытянув длинную руку, прижал ее к себе. - И это самое удивительное, что случилось в моей жизни.

- Что "это"? - спросила Александра, замирая от его запаха, от тепла, исходящего от его тела.

- Ты, - ответил он, и они замолчали.

Она всегда раскисала от его случайных нежных слов. Сразу хотелось обнять его, прижаться лицом к теплому плечу и ни о чем не думать. Пусть бы он читал, или разговаривал по своему телефону, или дремал перед телевизором. Но минуты нежности случались очень редко, и сейчас ей не хотелось упустить такое мгновение, потратить его на выяснение отношений, на всякие объяснения...

"Мы все обсудим, но потом, потом..."- сказала себе Александра, боясь спугнуть его любовно-ласковый настрой.

Слишком они разные. Из разных культур, из разных миров. Он был так же недоступен ее пониманию, как теория кварков, и никогда не стремился проложить хотя бы шаткие мостки через разделяющую их пропасть. Он почти ни о чем ее не спрашивал. Она пыталась было делиться с ним своими переживаниями, но он или засыпал через пять минут, или отвлекался на телефон и больше к разговору не возвращался.

Он не имел никакого понятия о том, какие цветы она любит, где проводит время, с кем встречается и чем занимается.

"А если я тебе изменяю?" - как-то спросила она его, еще перед Новым годом. Он пожал плечами: "Я все равно не могу тебя контролировать. И не буду. И потом, это было бы... - он поискал слово. - Нечестно".

Подумаешь - нечестно! Но изменять ему ей и в голову не приходило. В постели с ним она чувствовала себя богиней, красавицей, волшебницей. Любовь с ним была не просто приятной. Она была опустошающей, бурной, страстной - совсем как в романах. Он изобретал какие-то немыслимые игры, возбуждающие ее до того, что она впадала в сексуальное буйство, хотя и очень этого стеснялась. Он любил ее почти каждую ночь, если только не приезжал совсем усталый или навеселе. Никогда не скажешь, какой бешеный любовный темперамент таился в этом мужчине! Хотя что она понимает в мужских темпераментах?

Филипп зашевелился, потянувшись за сигаретами, и Александра слегка отодвинулась от него.

- И все-таки, откуда ты его знаешь? - спросила она, понимая, что муженек сам ни за что не догадается рассказать ей хоть что-нибудь, успокоить ее.