Татьяна Устинова - Мой личный враг

- Вот те крест! - смешно поклялся он, и они поднялись из-за стола.

На следующий день в горном кишлаке Иван Вешнепольский вместе со своим оператором попадет в плен к какому-то очередному полевому командиру, творящему на земле волю Аллаха. Ни поиски, ни переговоры никаких результатов не дадут.

Но сегодня, докуривая последнюю - одну на двоих - сигарету и строя планы на будущее, они не могли этого предположить...

- Поехали, - сказал Вешнепольский, - я тебя подвезу только до метро. У меня сегодня еще свидание.

- Неужели?

- Ужели.

- С очередной телевизионной барышней?

- Никаких барышень, Сашка, - проговорил Иван. - Все по-человечески.

- Ты меня пугаешь, Вешнепольский, - сказала Александра с напускной тревогой. - Ты что, влюбился?

Он посмотрел на нее сверху вниз и ничего не ответил.

- Ну и ну... - протянула Александра. - Как же это случилось?

- Само собой как-то, - нехотя отозвался Иван. - Пошли быстрей, уже пол-одиннадцатого. Придется мне тебя до дома везти. А где, кстати, Победоносцев?

- Если ты надеешься сплавить меня ему, то зря. Он, наверное, уже давно дома. Вань, подожди меня внизу, я только сбегаю, пакет возьму. Дома ни куска хлеба, Андрюха небось голодный сидит. Хорошо еще, что я вспомнила...

- Давай, - разрешил Иван. - Я пока позвоню.

По причине позднего времени работал только один лифт, и, притоптывая ногой от нетерпения, Александра почти вслух торопила его.

На пятом этаже было пусто, в коридорах горела ровно половина ламп, но дверь в комнату "Новостей" была открыта, и Александра на цыпочках, чтобы не попасться на глаза никому из начальников, прокралась в свой закуток за шкафом с кассетами.

Пакет с хлебом был задвинут глубоко под стол, и ей пришлось лезть за ним туда же. Придерживая мусорную корзину, чтобы она не рассыпалась, Александра уже протянула руку, как вдруг услышала совсем рядом Викин голос:

- Кто там?

И голос ее мужа:

- Да никого нет. И снова Вика:

- Ты бы запер дверь на замок, Победоносцев. Не хватает нам еще разборок с сотрудниками.

Дверь скрипнула, закрываясь, повернулся ключ. Александра затаила дыхание. Ну и ну! Прямо как в комедии. До чего же смешно - сидеть под столом и слушать их разговор. Она представляла себе, как потом расскажет об этом Андрею.

И еще много лет спустя эта идиотская, наивная доверчивость мучила ее и не давала покоя.

Прошуршали по ковру колесики Викиного кресла. В двух сантиметрах от Александриного яоса прошли черные ботинки ее мужа.

- Викуш, я все понимаю, - мягко сказал Андрей. - Все вопросы я решу. Только не хочу делать это наскоком...

- Да каким наскоком! - неожиданно взвилась Вика. Или она уже была на взводе? - Скоро год, как ты со мной спишь. Я пробила тебе эфир. Представила папаньке. Ты ему даже понравился. Все, поезд ушел, Андрюша. Обратной дороги нет, если только опять в Набережные Челны. Я уже три месяца жду, что ты разведешься. А ты? Ты морочишь мне голову! Я терплю у себя в штате твою толстую дуру, я вынуждена приглашать ее к себе домой, где мы с тобой фактически живем, я измучилась вся, у меня нервные срывы... - Она горько всхлипнула.

Александра под столом тихонько опустила руку, которой придерживала мусорную корзину, и, стиснув кулаки, прижала их к бокам.

Этого не может быть, тупo подумала она. Я случайно попала в какой-то ночной кошмар. Или фарс. Скорее всего - фарс. Я забыла определение жанров. Со мной что-то не то. Наверное, потому, что в этот день умерла бабушка.

Она пришла тогда с работы очень рано. Ее встретил вкусный запах - на плите варился куриный бульон. Бабушка сидела за швейной машинкой. Александра окликнула ее и, даже не заметив, что бабушка не ответила, стала ей с ходу что-то рассказывать. Потом вымыла руки - бабушка всегда очень сердилась, если, придя с улицы, она не сразу отправлялась в ванную, и подошла к ней. И поняла, что баба Клава умерла.

- Зайка, не плачь, - сказал Андрей, утешая Вику, как всегда утешал Александру. - Я знаю, что тебе трудно, мне тоже трудно. Но я ведь прожил с ней полтора года...

- Чести это тебе не делает, - проговорила Вика сердито, но уже с намеком на то, что прощение вскоре будет даровано.

- Мне нужно было где-то жить в Москве. Как бы я нашел работу, если б у меня не было прописки? - рассудительно заметил Андрей. - Я получил прописку и теперь свободен, солнышко. Не плачь.

- Я ее ненавижу, - явно накручивая себя, сказала Вика. - Толстая, мерзкая баба, только и всего. Вечное хихиканье с мужиками, неуверенная улыбка, безотказность эта коровья... Господи, как она меня бесит! Угораздило же тебя жениться на такой прописке! Я бы через два дня руки на себя наложила, если бы с ней жила...