Алина Кононова - Место среди живых

– Слушай, я бы хотела спросить.

– Да?

– Зеркала… Есть традиция две недели после похорон держать их закрытыми. Но кто-то постоянно срывает покрывала. Зачем?

Медиумша выпускает дым.

– Зеркала – это окна в потусторонний мир. Их закрывают, чтобы душа не заблудилась… Полтергейст может сбрасывать покрывала в знак протеста. Если не хочет уходить. Если ему что-то нужно.

– Что именно?

– А это уже другой вопрос, – она зажимает сигарету в зубах и копается в сумке. – Держи мою визитку. Если хочешь, мы можем провести несколько сессий. Я помогу тебе понять.

– Спасибо.

– И не принимай это близко к сердцу. Призраки тоже могут лгать и недоговаривать. Ещё они бывают не в настроении, понять их сложно.

– Спасибо, – повторяю я.

Она улыбается и, не прощаясь, исчезает в темноте.

Семейство собралось на кухне, за чаем. Мне тоже сделали чашечку, вроде бы даже без валерьянки. Только я не могу сосредоточиться на разговоре или прочувствовать вкус. Взгляд всё время скользит к пустому месту Руслана.

– Знаете, – вещает Фил. – Я пять лет назад писал целый цикл статей о таких фальшивых медиумах. Так вот, судя по вашему рассказу, она даже и не старалась.

– Это смешно. Неужели она думает, что мы поверим в сказку об убийстве, – подхватывает Ди. – Я думала, она нам попрощаться поможет.

Нет, я не могу это слушать.

Прячусь в своей комнате и щёлкаю замком. Обычно никто в доме не запирает двери, но я не хочу, чтобы кто-то заметил, как я лежу на кровати и вытираю слёзы. Глаза опять будут красные, но не могу остановиться.

Затея с экстрасенсом не сработала. Остальные внизу смеются над медиумшей, а я лежу тут одна, в темноте, не зная, что делать.

Кто-то дёргает ручку и начинает барабанить в дверь. Я выключаю настольную лампу – пусть темнота скроет моё заплаканное лицо. А потом поворачиваю замок и встречаюсь взглядами с Альбином.

– Зачем ты заперла дверь? – спрашивает он.

– Просто так.

– Что-то случилось?

Конечно, он видит мои красные глаза и следы слёз на щеках. Но вежливый Альбин никогда ничего не скажет. Поэтому я пожимаю плечами.

– Может быть.

– Ну… Ладно. Слушай, пошли ко мне. Я хочу тебе кое-что показать.

Мне бы лучше полежать тут, обняв подушку. Но остальные, наверное, и так думают, что я понемногу схожу с ума. Поэтому, вытерев слёзы рукавом кардигана, я тороплюсь за Альбином. По пути на чердак он говорит:

– Я хотел посмотреть эти материалы Фила об экстрасенсах.

– Зачем?

Он оборачивается, недоумённо приподнимает бровь.

– Мне любопытно. Тебе, что не бывает любопытно? Ты же не робот!

Не зря я четвёртый месяц подряд тяну на себе всю уборку в доме: потому что сразу замечаю следы в пыли в углу чердака. Две… нет, три коробки открывали. Отпечатки больших ладоней. Разрезанный скотч. Заглядываю внутрь: пусто.

– Что там было?

– Архив Фила. Я уже спросил, не брал ли он документы.

– Дай угадаю, – перебиваю я, – он этого не делал. И никто другой тоже.

Я уже знаю. Никто в этом чёртовом доме никогда не берёт никакие вещи! Они просто пропадают! Я отвешиваю пинок пустой коробке, поднимая облако пыли. Альбин чихает и размахивает руками.

– Подожди, постой! Я кое-что узнал.

– И что?!

Альбин трёт глаза, и они становятся только более красными. Зря он так долго живёт на этом пыльном чердаке. Рукава водолазки закатаны, и я вижу давно побелевшие шрамы на его запястьях.

– Пропали бумаги за период с июня по август двадцать пять лет назад.

– Как ты понял?

– Предыдущие коробки – весна, следующие – осень того же года.

– Кто из нас робот? – я тоже тру глаза и подавляю чих. – Фил помнит, что в них?

– Я спрашивал, но он сказал, это было слишком давно.

– В этом доме всё пропадает, – я сажусь прямо на пол, и смотрю на тёмные ветви искусственной ёлки. – Ключи. Фотографии. Теперь ещё документы.

– Подожди, какие фотографии?

И я понимаю, что жутко проговорилась.

Возможно, Альбин знает о жёлтом конверте, который я нашла под кроватью Ди. Возможно, и нет. В любом случае, это была тайна, наша с призраком, может, ещё и Дашина, но не его. Молчание затягивается. Я вру так же быстро, как и неубедительно.

– Разве не ты говорил, что пропадают фотографии?

– Я точно не говорил!

Но больше вопросов он не задаёт. Я спасена.

Я собираюсь закрыться в комнате наконец-то уснуть, но вместо этого спускаюсь ещё на несколько ступенек, остановившись на площадке. Книжица в кармане, я зажимаю её между ладонями и зову.