Николай Зорин - Ловушка памяти

Хорошо ему трясти головой, она у него не болит.

– Поднимайся, Андрюха, хватит на полу валяться! – Вениамин протянул руку.

Хорошо ему протягивать руку, она у него есть, в отличие от… Ни руки, ни лица, ни тела – только скопление мельчайших паучков, образующих целое, – вот что у него самого. И голова – скопление паучков, потому так и болит. Сейчас она взорвется, разлетится на части, на молекулы, как тело паука, и тогда…

– Андрюха!

– Черт! Он опять! Что будем делать, Илья?

Полет в небытие – вот что тогда. Сквозь раму окна в вечернее синее небо.

Щеку обожгло – распад вещества. Нет, возврат, новый возврат в боль, в жизнь. Илья держит чашку в руке, синюю, любимую Настину чашку, а другой рукой почему-то трясет.

Щека и рука. Илья дал ему пощечину, чтобы вернуть в жизнь.

– Плесни, плесни ему на лицо! Нашатырь бы сейчас.

Венька. Возможный убийца. Сначала фильм, а теперь вот паук.

Вода из синей Настиной чашки затушила пожар щеки, вызванный оплеухой Ильи.

– Андрюха!

– Все, я в порядке. – Андрей сел на полу, посмотрел на Илью, потом на Вениамина.

Теперь он вспомнил. Они с Ильей пили пиво, позвонил Венька, минут через двадцать пришел с новым диском. Вид у него был торжественный и радостный. Нет, это у паука вид был торжественный и радостный, а у Веньки самодовольный и гордый. Он сказал, что будем смотреть новое кино.

А потом? Что было потом?

Потом был паук. Членистоногая гадина. Состоящая из множества гадин. Он шел по его руке, отвратительно перебирая лапами и издавая омерзительный писк. Андрей всегда ненавидел пауков! И всегда их боялся.

Горло сжал спазм, затылок пронзила новая волна боли, и что-то случилось с желудком. Держась одной рукой за затылок, другой зажимая рот, Андрей бросился в ванную, оттолкнув попавшегося на пути Вениамина.

Андрей пустил воду и подставил под струю больной затылок. Стало легче.

В дверь постучали, потянули на себя ручку.

– Андрей, у тебя все в порядке? – Голос Ильи до предела озабочен.

Отвечать не хотелось. Андрей пустил воду сильнее. Стянул с себя рубашку и засунулся под кран чуть ли не целиком.

– Андрей! Открой! – голос Вениамина.

Друг называется… Чуть на тот свет не отправил, а теперь беспокоится, гад.

Боль в затылке разбилась на две равные части и переместилась в виски. В дверь ванной теперь стучали уже без всяких церемоний. Голос Бородина стал доминирующим, Венькин отошел на второй план.

– Андрей! Андрей! – надрывался Илья, а дальше шла полная нецензурщина, смысл которой сводился к тому, что, если дверь немедленно не откроется, Бородин ее просто вышибет.

Придется открывать, с Ильи станется.

– Да, сейчас, подожди! – проговорил Андрей еле слышно.

Он закрутил кран, надел на мокрое тело рубашку. В дверь снова долбанули – не кулаком, как прежде, а всем телом. Видимо, Илья начал осуществлять свою угрозу.

– Да сейчас же, сейчас! – каким-то жалобным, плаксивым голосом прокричал Андрей. Чего они к нему пристали? Не понимают разве, что человеку плохо?

Дверь сотряслась от нового мощного удара. Ему представилось, как Илья разбегается и со всего размаху бухается в дверь, как разгневанный бегемот.

Андрей взялся за щеколду – холодом той, другой, щеколды обожгло пальцы! – дождался промежутка между ударами, чтобы не стукнуть Бородина, и открыл наконец дверь.

– Андрей!

– Андрюшка!

Илья и Вениамин бросились к нему.

– Что с тобой было?

– Ты почему не открывал?

– Как ты себя чувствуешь?

– Ты нас так напугал!

– Ты что, там снова в обморок грохнулся?

Они дергали его с двух сторон, тормошили. Кажется, они его возвращению были искренне рады. Андрей стоял – еще не живой, но уже и не мертвый, – смотрел на них и через силу улыбался.

– Да что вы, ребята, какой обморок? Съел, наверное, что-нибудь неподходящее. И чего вы ко мне так рвались?

– Мы хотели помочь, думали, тебе плохо, – стал оправдывать свои разрушительные действия Илья.

– Чем помочь? Подержать голову над унитазом?

– Ну, не знаю…

– А как ты сейчас, ничего? – Вениамин заискивающе заглянул ему в глаза. Снизу вверх заглянул – понимал, собака, что виноват.

– Да нормально.

– Точно?

– Точно.

– Тогда, я думаю, мы можем продолжить? – радостно предложил Вениамин.

– Что продолжить? – испугался Андрей.

– Ну, мы ведь культурно выпивали, перед тем как я диск поставил.

– Это мы с Ильей пиво пили.

– Ты что, в самом деле забыл или притворяешься? – обиженно спросил Венька. – Я же принес бутылку водки. Вы с Ильей до меня пили пиво, а потом я к вам подключился. Мы по стопарику выпили, тогда я диск и поставил. Если с тобой все в порядке, может, продолжим? А, Илья, как ты думаешь, ему не повредит?