Юрий Пожидаев: Обитель обреченных

Вскоре он убедился, что слова Наума были пророческие, неожиданно на уроке Аните стало плохо, когда её доставили в больницу врачи после обследования диагностировали неоперабельную онкологию лёгких. Аниту ни разу не выкурившую в жизни ни одной сигареты рак сожрал за месяц. Сын, приехавший из Москвы на похороны матери, не проронил ни одного слова во время всего ритуала и также молча уехал обратно. Только теперь Артур понял, что остался один в большом и необжитом доме, одиноко стоящем на холме у городского кладбища.

Каждый раз поздно возвращаясь домой с работы он попадал в царство кокой- то гнетущей тишины и уже лёжа в кровати думал о своей жизни, о том, что и в смерти жены и в размолвке с сыном виноват только он один, потому что мало уделял внимания и времени близким людям. Вскоре в стране начались очередные перемены – на смену криминальному беспределу пришёл беспредел чиновничьей, где-то за городом застрелили Наума, а его собственность быстро нашла новых хозяев. Артур был на его похоронах и видел сколько людей пришло почтить память этого противоречивого человека, умевшего подчинять своей воле людей, не унижая их достоинства. Похоронили его на старом кладбище, где хоронили только тех, кто мог заплатить большие деньги за место и так получилось, что могила Наума оказалась невдалеке от места упокоения его Аниты. Новые хозяева выставили весь коллектив ресторана на улицу, объяснив это необходимостью реконструкции зданий морпорта. Используя какую-то федеральную программу сохранения и реконструкции памятников архитектуры начала прошлого века, они нахватали кредитов и исчезли. Теперь все здания стояли в строительных лесах, с заколоченными дверьми и чем-то напоминали дом Павлова в героическом Сталинграде. Артур пытался заниматься коммерцией, но это было не его, он не мог обманывать людей, это было сразу видно выражением его лица. Чтобы хоть как-то прожить, он стал сдавать комнаты в доме приезжим гастарбайтерам, но сразу отказался от этой затеи, потому что начались проблемы с полицией. Наконец через знакомых он устроился преподавателем ударных инструментов в музыкальную школу на полставки, иногда его приглашали для игры в ансамбле какого-нибудь старого артиста, который ещё пел в живую и не пользовался как все фонограммой. Иногда в доме появлялась женщина и жила там некоторое время, но поняв, что не сможет заменить покойную супругу Артура, она также тихо исчезала. Когда после окончания института вернулся из Москвы сын, то радости Артура не было границ, но Илья сдержанно поздоровался с отцом, и так же сдержанно представил свою молодую жену, обаятельную Соню, которая была в положении. На предложение отца жить с ним в его большом доме Илья категорически отказался и поселился с супругой в старой однокомнатной хрущёвке, где они раньше жили. Работать Илья стал в том же онкоцентре, где скончалась его мать, Соня готовилась стать мамой и иногда в тайне от мужа встречалась с тестем, где он давал ей кое-какие деньги. Однажды идя по подземному переходу, он услышал звук акустической гитары и вскоре перед ним предстал во всей своей красе Виктор Немов, гитарист их ресторанного оркестра. Когда-то Витя был лучшим гитаристом города, даже выступал с сольными концертами, а от многочисленных поклонниц не было отбоя, потом стал играть в ресторане, а когда всех выкинули на улицу, играл где придётся, даже в переходах. Как-то в переходе к нему подошли два полицейских и стали требовать деньги за разрешение играть в этом месте. Молодые полицейские из Барнаула, приехавшие в курортный город слышали от коллег, что деньги здесь валяются под ногами, только надо поднять. И ребята стали вымогать мзду у торговцев фруктами и цветами, а увидев одинокого пожилого музыканта в переходе, решили и с него сорвать что-нибудь. Выслушав молодых и полных жизненной энергии стражей закона, Витя аккуратно прислонил гитару к бетонной стене, а потом недолго думая полоснул острым медиатором по морде одному, а потом другому полицейскому. Когда один схватился за глаз, а другой за разрезанную щёку, Витя взял гитару и пошёл сдаваться в центральное отделение полиции. Дежурил тогда Жора Сарян, который как все местные хорошо знал виртуоза-гитариста и не раз ходил на его концерты. Выслушав от Вити признание в содеянном, он поместил его в камеру, а сам позвонил Туровскому, которому местный виртуоз тоже был хорошо знаком. Разбирательство показало, что полицейские вообще были из другого района и «шакалили» в свой выходной на чужом участке, что до глубины души возмутило весь личный состав центрального РОВД. После разговора с Туром, они не стали писать рапорт, тем более что глаз один не потерял, а другому так удачно зашили щёку, что он стал героически выглядеть в глазах девушек. Витя же пятнадцать суток мёл улицы, а вечером играл на гитаре перед дежурными полицейскими, выдавливая у них скупую мужскую слезу. Выйдя на свободу, он был в авторитете у местных уличных продавцов и звали его теперь Витя – медиатор, а проходящие мимо него патрульные полицейские с опаской посматривали на медиатор, которым он водил по струнам гитары. Увидя в переходе Артура, Витя схватил его в охапку и потащил в ближайшее кафе, он так расчувствовался, что у него на глазах выступили слёзы. Когда они сделали заказ, присмотревшись Артур заметил, как его товарищ осунулся и постарел, только блеск глаз говорил, что ещё есть порох в пороховнице. Витя по взгляду товарища понял, о чём тот думает и начал первый: «Что постарел? Все мы Артур стареем, одни быстрее, а другие чуть медленнее, только Чайковский и Beatles никогда не состарятся. Хотя ты знаешь, если бы сегодня в переходе запел Карузо или Высотский, мне кажется, что этого бы никто не заметил. Как прав был в своём фильме „Терминатор“ Кэмерон, говоря о господстве искусственного интеллекта над человечеством, уже сегодня машины завладели мозгами многих людей». Витя кивнул на соседний столик, где две девушки ковыряли вилками в тарелках, что-то вяло жуя, всё внимание было приковано к гаджетам, которые лежали перед ними. Артуру показалось, что, если бы им в тарелки положили дохлых крыс, они бы не заметили, так они были заняты своим делом, а Витя продолжал с тоской глядя на этих девиц: «Машины пишут музыку, задействованы во всех сферах нашей жизни, где гарантия, что в ближайшее время они не станут умнее своих создателей и захотят взять всё в свои руки. Всё становится искусственным, не живым, не натуральным, певцы пропускают свой голос через синтез и петь теперь может каждый, талант не нужен, на эстраде одна попса с примитивным текстовым содержанием песен. Мой хороший товарищ – скрипач недавно уехал в Австрию на ПМЖ, а виртуоз-балалаечник Архипов, ты его знаешь в США. Вдумайся в мои слова – русский балалаечник востребован за океаном, а здесь он никому не нужен со своей трёхструнной». Официантка принесла заказ и смущаясь взволнованно сказала: «Вы ведь Виктор Немов, известный музыкант, мне моя мама рассказывала про вас, в вас были влюблены все её подруги и она в том числе. Напишите пожалуйста автограф, ей будет очень приятно, её зовут Ася». Виктор задумчиво посмотрел на девушку, потом взял салфетку, нарисовал на ней сердце, пробитое стрелой амура и подписал: «Ася + Витя = любовь до гроба».