Майкл Бранд - Наёмник из ниоткуда

Но убийца не останавливался. Ярость и гнев переполняли его, и даже вид крови и звук разрезаемых мышц жертвы не пугали его.

– За сестру, мразь! – с каждым ударом повторял он, безуспешно пытаясь проглотить противный ком в горле и сдерживая поступающие слезы.

Равик уже давно был мертв, но юноша понял это только тогда, когда от усталости отпустил его обмякшее тело, тяжело рухнувшее на землю.

Парень тяжело дышал. Несколько томительных дней ожидания и слежки сейчас лежали перед ним, бессильно распластавшись на холодной земле и залив всё вокруг своей кровью. Странные эмоции переполняли его – но отвращения, о котором так часто говорили многие его соратники, описывая свои первые убийства, он не чувствовал. Ликование переполняло его душу, и лишь лёгкий страх предательской пеленой застилал ему эту радость – ведь, если бы стража зашла в этот переулок…

Немного отдышавшись, юноша вспомнил о главной цели своего задания и, достав дрожащими руками маленький свёрток, осторожно вложил его в незапачканный кровью карман Равика. Теперь, когда задание было выполнено, он настороженно взглянул в сторону единственного выхода из переулка и спрятал окровавленный кинжал в маленькие ножны, скрывавшиеся под его плащом.

Парня колотило от избытка чувств. Теперь его тошнило, и страх, накативший ещё большей волной, сковывал все его конечности. Он пару раз резко вздохнул, стараясь не смотреть в сторону Равика, и, уже собираясь уходить, неожиданно перевел взгляд на свою перчатку, окровавленную и порванную в нескольких местах от сопротивления и натиска Равика.

– Отлично, – тихо прошептал парень и резко, почти рывком, стянул перчатку с руки и забросил её куда-то в темноту, – Осталось совсем немного…

Выйдя из переулка, он на ходу снял с себя плащ, попытался аккуратно свернуть его и, держа его наперевес легко и непринужденно, отправился к трактиру «Кружка мёда», чтобы доделать начатое. Через несколько минут он уже покинул его, отдав вторую перчатку трактирщику с просьбой передать её некому наёмнику, только сегодня прибывшему в этот город и оставшемся ночевать в этом трактире.

Теперь, когда всё задание было выполнено, юноша поспешил к городским воротам, желая добраться до логова своих соратников ещё ранним утром. Он почти бежал, освещаемый светом редких факелов, и вскоре оказался на месте, с улыбкой встретив своего давнего друга, несшего в эту ночь караул у ворот.

– Уже уходишь, Гелар? – спросил дозорный, уже потянувшись к рычагу, открывавшему тяжёлые врата Золдена.

– Да, друг. Выпустишь? – поспешно ответил юноша, пытаясь говорить как можно тише.

– Конечно. Береги себя, Гелар.

Дозорный приоткрыл ворота, и парень, спешно поблагодарив его, покинул город. Он забежал в конюшню, сел на своего оседланного коня, который терпеливо ждал его прихода, и, пришпорив его, отправился в путь. Гелар направлялся в логово Незримых, надеясь, что сегодня избавил мир от ещё одной напасти, от ещё одного негодяя… Однако так жестоко он ещё никогда не ошибался.

Гелар приехал днем следующего дня, едва не загнав своего жеребца. Ему не дали отдохнуть с дороги – едва он передал поводья своему соратнику, как услышал, что Старейшина, глава их ордена, желает его видеть. Несмотря на вяжущую усталость, парень одобрительно кивнул и поспешил в кабинет Старейшины, готовя подробный доклад о выполненном задании.

Однако это оказалось лишним – едва парень переступил порог кабинета, как увидел главу ордена, беседующим с Олероном, своей правой рукой и лучшим убийцей в этом ордене. Увидев растерянного юношу, Старейшина с улыбкой подозвал его к себе, задал пару наводящих вопросов о заказе, и, выслушав краткие ответы Гелара, сдержанно похвалил его за идеально выполненное задание.

Этот невысокий и почти седой, как лунь, старик всегда вызывал уважение в глазах Гелара. Его мудрый взгляд, рассудительный подход к любому заказу, простая доброжелательность и учтивость к каждому из Незримых всегда восхищали юношу, заставляя его робеть в присутствии главы ордена и с почётом перенимать его бесценный опыт.

– Подожди, Гелар, – неожиданно произнёс он, уже отправив парня на заслуженный отдых в казарму Незримых, – А где твои перчатки?

Парень на секунду замешкался, но, увидев угрожающий взгляд Олерона, быстро нашёл подходящие слова.

– Я охотился, мастер. И был крайне неосторожен, когда свежевал добычу, – слегка склонив голову, ответил он, – Теперь мне придется ходить без них…