Андрей Воронин - Последний аргумент закона

- Присядьте, Лиля, разговор у нас состоится, думаю, не очень короткий.

- Хорошо, - она села.

Илларион понял, что женщина волнуется.

- Успокойтесь, - сказал он, - я не причиню вам зла. А вот другие могут.

- Мне уже столько всего причинили, - ответила Лиля, - что я ничего не боюсь.

- Это вам кажется, это бравада. Вас могут убить, - глядя в глаза своей собеседницы, произнес Забродов.

- Меня? За что? Я не краду, не торгую наркотиками, я их даже не употребляю.

- Убивают не только воров и преступников, чаще убивают невинных.

- За что? - вновь повторила вопрос манекенщица.

- Вы, как и я - свидетель, причем, наверное, неугодный.

- И вы можете меня спасти? Кстати, давайте я поставлю чайник. Надеюсь, вы не откажетесь выпить со мной чашку чая?

- Не откажусь, - произнес Забродов. Лиля вышла на кухню. Забродов придвинул к себе телефон с автоответчиком - микрокассета стояла в ячейке, он включил аппарат на запись, теперь каждое произнесенное в комнате слово фиксировалось. Илларион подвинул вазу с цветами, так, что бы та прикрыла слабо светившуюся индикаторную лампочку. Хозяйка вернулась, села в кресло, хитрости гостя она не разгадала.

- У вас хорошая квартира.

- Да, я ею довольна, не жалуюсь. За что же меня могут убить?

- Я уже вам говорил, они убивают всех, кто причастен к тому дорожно-транспортному происшествию. Ведь вы все видели?

- Да, видела, - призналась Лиля, - я два дня не могла успокоиться, две ночи не спала. Кто же меня убьет?

- Вы не догадываетесь? Вас убьют те, кто убрал всех остальных.

- Нет, вы ошибаетесь, Илларион, меня никто не тронет, я в этом уверена.

На кухне послышался свист - вода закипела. Лиля принялась заваривать чай.

- Кто это вас так отделал?

- Все те же, - признался Илларион, прикасаясь к ссадине на щеке.

- Я все видела, но я, знаете ли, не собираюсь выступать в качестве свидетеля.

- Я понимаю. Но, думаю, это не лучший способ.

- Для чего не лучший?

- Для того, чтобы сохранить свою жизнь.

- Илларион, вы мне, в общем, кажетесь довольно умным человеком, я даже не спрашиваю у вас, как вы попали в подъезд моего дома.

- Это было не сложно, мне просто надо было переговорить с вами. А разговаривать по телефону я не рискнул, и в клубе подходить к вам тоже не хотел. Если меня увидят рядом с вами, то хорошего в этом будет мало для нас двоих.

- Почему вы так думаете?

- У меня есть факты.

- Вы хоть понимаете, Илларион, с кем связались, с кем вступили в борьбу?

- Понимаю.

- А я думаю, что нет.

- Для Галкина не существует ничего невозможного, за своего сына он уничтожит всех, и вас, Лиля, в том числе.

- Нет, меня никто не тронет, я же не собираюсь выступать свидетелем.

- Вы все видели. Погибли невинные люди, молоденькие девушки, две из них были младше вас.

Выражение глаз Лили изменилось, да и сама она разволновалась, хотя и пыталась это скрыть. Чайник стучал о чашку, когда она разливала кипяток, вода вылилась на стол.

- Не волнуйтесь, - сказал Забродов, взял чайник из рук Лили и сам наполнил чашки. - Мне самому сегодня чудом удалось спастись, теперь лишь мы вдвоем...

- Что вдвоем? - спросила женщина.

- Оставшиеся в живых свидетели.

- Не путайте! Вы - свидетель, - немного нервно выкрикнула Лиля, - а я к этому делу не хочу иметь никакого отношения!

- Хотите, не хотите, но вам придется.

- Мне ничего не придется, я никому ничего не должна!

- Я понимаю, - Забродов оглядел гостиную, богато и со вкусом обставленную, задумался и ухмыльнулся. - Это вам кажется, Лиля, что вы сможете остаться вне игры.

- Давайте начистоту, - сказала Лиля. - Я согласна со всем, что вы мне говорите, я понимаю, что веду себя не правильно. Но это с вашей точки зрения. Зачем мне что-то менять в жизни? Если Галкин захочет, то в течение одного дня двумя телефонными звонками перекроет мне кислород так, что я, как и те девчонки, вынуждена буду идти на Тверскую. Галкин меня вытащил, и не потому, что я ему очень дорога. Таких, как я, у него может быть дюжина. Вы, надеюсь, знаете, что он человек не бедный?

- Догадываюсь.

- Не бедный - слишком мягко сказано. Я была в машине вместе с его сыном, виноват во всем Аркадий. Нас или вместе вытаскивать, или вместе топить. А вы предлагаете, чтобы я сама по собственному желанию сунула голову в веревочную петлю? Второй конец веревки привязан к Галкину-младшему, - женщина рассуждала логично, и Забродову нечего было возразить.

- Знаете что, Лиля, - сказал он, бережно беря в руку чашку с горячим чаем, - вы мне нравитесь.