Николай Омелин - Разбойничья Слуда. Книга 1. Река

– У моего отца такой кашель был последние годы, – произнес Сергей.

– Типун вам на язык, Сергей. Вы хотите сказать, что… Что, что-то случилось с вашим батюшкой? – спросила Зинаида.

– Его не стало в прошлом году. Он был офицером жандармерии в Твери, и когда начались все эти убийства, которые называют революционным террором, он погиб от бомбы неизвестного убийцы. Извините, я не люблю об этом вспоминать, – грустно произнес Гмырин.

На минуту за столом все замолчали. Затем снова, как ни в чем не бывало, девушки активно пытались узнать своё будущее, а Петр с Сергеем лишь отпускали по этому случаю шутки и смеялись. Так прошел почти час, в конце которого Петр с Зинаидой о чем-то пошептавшись, стали собираться.

– Я совсем забыла, – сказала Зинаида. – Нужно маменьку встретить с поезда. Петр мне поможет. Мы постараемся не задерживаться и поскорее вернуться к вам.

– Может нам тогда домой идти? – спросила Ольга.

– Да, чего дома делать, Оль? Слушать родительские нравоучения? – проговорил Петр.

– Да и, правда, Ольга. Ну, подождите нас, чаю попейте. А можете и вина выпить пока. Сергей поухаживайте за дамой! Вино в буфете, а мы скоро вернемся, – протараторила Зинаида и выскочила из комнаты.

Когда раздался крик девушки, Гаврила Петрович Петровский уже ложился спать. Простуда давала о себе знать, и из-за недомогания он хотел лечь пораньше. Накинув пиджак, он поспешил в комнату, где сегодня развлекалась соседская молодежь. Он был неплохо воспитан и в какой другой раз, он обязательно бы постучал прежде, чем войти. Но сейчас был не тот случай. Когда кричат и зовут на помощь, спрашивать: «Можно ли войти?», как-то не уместно.

Открыв дверь, он увидел, как девушка, отчаянно отбивается от обнимающего ее парня. Петровский схватил настойчивого парня за шиворот и оттащил от девушки.

– Ты что, болван, делаешь? – выругался Петровский. – Под статью захотел! – закричал он, и, повернувшись к Ольге, спросил: – Что происходит? Никак насильничать, паразит, удумал?

– Я… простите ради бога, я не хотел… я не понимаю, как это произошло, – бормотал что-то невнятное Сергей, моргая глазами, будто только что очнулся после сна.

На минуту в комнате воцарилась тишина. Сергей всё продолжал моргать глазами, глядя то на Ольгу, то на Петровского. Ольга же, сидя на диване, шмыгала носом и пыталась прикрыть рукой порванный рукав платья. А Петровский навис над Гмыриным и казалось, так и застыл, сверля парня взглядом.

– В общем, так, господа, – проговорил уже спокойнее Гаврила Петрович. – То, что я вижу, никак нельзя оставлять без внимания. И я просто обязан сообщить о том в полицию, – продолжил он и посмотрел на них. – Но делать этого не буду. И вам барышня, если надумаете, тоже этого делать не советую. Из личного опыта знаю, что от этого пользы большой не будет, скорее наоборот… Вы же, насколько я знаю от Зинки, недавно учиться стали. А там вряд ли понравится такая история. А если она закончится судом, то… – Гаврила Петрович многозначительно промолчал.

Честно говоря, ему было все равно, что было бы с этими молодыми людьми. На самом же деле лично ему не хотелось быть причастным к нему. А если дело дойдет до расследования, то ему непременно придется давать показания. А это никак не входило в его планы.

– Ну, а ты, молодой насильник, представляешь, чем тебе может всё это обернуться? – не унимался Петровский, пытаясь еще больше запугать Сергея.

– Я и, правда, не понимаю, что на меня нашло… Со мной такого не было никогда. Я прошу, Ольга, у вас прощения! – Сергей был очень напуган перспективой закончить учебу в университете не дипломом, а большим тюремным сроком. – Мы сидели, разговаривали. Я только хотел поцеловать… А потом в меня словно бес вселился…

– Вот за беса получишь срок, и будешь нары протирать, или на рудниках пыль глотать, – Петровский уже понял, что нужно делать. – Значит, так. Садись за стол и пиши признательную, что ты здесь натворил. Бумага останется у меня. Если всё и дальше у тебя будет спокойно в этом плане, то бумаге ходу не будет. Будешь снова к девушке приставать, бумагу в полицию отдам.

1906—1914 года

После окончания университета, летом того же года, по ходатайству архангельской губернии Гмырин был направлен туда на службу. С Ольгой они больше не виделись. А вот с Петровским их отношения не прервались.

Гаврила Петрович Петровский, известный в уголовном мире, как «Петя-лис», был профессиональным мошенником, промышлявшим в Москве и других крупных городах России. Само занятие требовало наличия хорошей информации о своих «клиентах». А чтобы ей располагать, нужен был доступ в соответствующие инстанции или люди, имеющие такие возможности. На связи с мелкими служащими или низшими полицейскими чинами он не разменивался. Своих агентов, а именно так называл он таких людей, искал только из числа высокопоставленных чиновников, чтобы впоследствии пользоваться получаемыми от них сведениями.