Анатолий Cарычев - Артефакты Махмуда – Пахлавона

В кабинете главного врача сейчас находились три человека. Уже знакомый завхоз в синем халате, худенькая женщина, с монголоидными чертами и известный мужик – врач, который наливал в пиалу зеленый чай, весьма прилично согнувшийся над приставным столиком. Женщина, с весьма властным взглядом, по-хозяйски сидевшая за столом, повернула голову и требовательно смотрела на Денис Никифоровича. – Я сейчас спаяю скрутку проводов, и все будет нормально! – пообещал Денис Никифорович, вынимая из противогазной сумки паяльник, олово, канифоль.

Размотав удлинитель, увидел загоревшуюся лампочку, воткнул вилку паяльника в розетку и положил его на подставку на площадке стремянки, разогреваться. – Долго мы будем без света сидеть, мальчик? -пронзительным, неприятным голосом, спросила женщина за столом. – Три минуты, ханум! Как только нагреется паяльник – сразу начну работать! – пообещал Денис Никифорович, смотря, как из жала паяльника пошел дымок. Женщина поджала узкие, чуть подкрашенные темной помадой губы, но говорить ничего не стала, а демонстративно посмотрела на часы, ясно показывая какая она занятая и долго ждать не может. Если на маленького мальчишку Васю такой взгляд должен был заставить трепетать, не только внутри, но и снаружи, то на умудренного огромным житейским опытом Денис Никифоровича, тем более подкрепленный явно битого жизнью спецназовца, зрительный посыл не произвел ровно никакого впечатления. Для снятия паузы, Денис Никифорович коротко лизнув указательный палец, коснулся им жала паяльника, удовлетворенно хмыкнул и сунул палец в рот. Вынув из сумочки пачку папирос «Герцеговина Флор» [21], женщина, по всей видимости, главный врач, закурила, прикурив от маленькой серебряной зажигалки, и сразу же вытянув губы трубочкой, выпустила три совершенно одинаковых кольца. Денис Никифорович сделал восхищенное лицо, для достоверности открыл рот и сразу залез наверх. Взяв в руки небольшой кусочек наждачной бумаги, остановился. – Мне бы резиновые перчатки! Немного страшно браться голыми руками за оголенные концы электрического провода, даже если он обесточен, – попросил Денис Никифорович, ни на кого не глядя. Последовал милостивый кивок женщины, которая докурив свою длинную папиросу, аккуратно втыкала ее в изящную пепельницу. Буквально через секунду, выполняя распоряжение главврача, перед Денисом Никифоровичем лежала пара хирургических резиновых перчаток. Перчатки были обычными, только из более толстой резины, чем современные, и какого-то желтого цвета.

– Если можно, еще пару! Ток может пробить тонкую резину! – попросил Денис Никифорович, ловко одевая первую пару. Еще один кивок, и вторая пара перчаток лежит перед Денисом Никифоровичом. Отвечая на вопросительный взгляд женщины, Денис Никифорович пояснил: – Две пары резиновых перчаток вполне могут защитить от поражения электрического тока. Одна – вряд ли! Зачистив одну скрутку, потом вторую, Денис Никифорович макнул жало паяльника в канифоль и быстро обработал поверхности провода. Следом быстро спаял соединение проводов весьма приличным припоем. – Если можно, дайте, пожалуйста, лейкопластырь! – попросил Денис Никифорович, у которого в кармане халата, лежал рулончик. Еще минута, и скрутки проводов были заизолированы и уложены на свое место. Пару секунд полюбовавшись на прекрасно выполненную работу, Денис Никифорович слез со стремянки и сняв подставку с горячим паяльником, аккуратно поставил ее на пол.

– Мне надо включить свет и проверить свою работу! – развел руками Денис Никифорович, показывая, что зрителям придется немного подождать, одновременно, вынимая вилку из розетки. – Зейнаб! Пойди, включи рубильник! – приказала женщина, сделав приглашающий жест к столу. Мгновенно перед Денисом Никифоровичем появилась до половины наполненная пиала с черным чаем. – Катта рахмат! – церемонно, по-узбекски, поблагодарил Денис Никифорович, прикладывая правую руку к сердцу, и не давая женщине вставить слова, по-русски, спросил: – Можно, ханум, мне вымыть руки?

Глоссарий к второй главе

Слепом варианте [2] – школа приемов Ушу с завязанными глазами, когда боец, проводя приемы, ориентируется только на слух, запах (его изменение) и энергетическое поле противника. [3](Св. Коран, 103). Сура «аль-«Аср»

[4](Св. Коран, 104 Сура «аль-Хумаза»

– Янги озур [4]! – молодой вонючка! Узб яз. – Ие! Гадар килинг [5]? – Ие! – возглас удивления традиционный для средней Азии. – Ты встал? Узб. яз.