Анатолий Cарычев - Артефакты Махмуда – Пахлавона

огромную территорию, простираясь до

Кавказа и Индии, южной части России и северного Ирана. Менялись столицы, поскольку

многие из них находились у реки Амударьи, то, когда уходила вода – столицу приходилось переносить, – вставил слово в монолог майора Вася, не забывая восторженно смотреть налево.

Все так же смотря перед собой неподвижным взглядом, Лысый продолжил рассказ: – В третьем веке до нашей эры здесь прошла греко-македонская армия Александра Великого. Кстати, недалеко от Мерва, то есть города Мары, была организована очередная Антиохия, воинами Александра Македонского. – Что такое Антиохия? – моментально прицепился к незнакомому слову Вася. – Потом расскажу! А пока мы путешествуем по пескам времени Хорезма! – махнул рукой Лысый, принимая очередную пиалу чая. Глотнув чая, Лысый внимательно посмотрел на своего единственного слушателя, и продолжил: – Встретили Александра Македонского лепешками и богатыми дарами, и как пишут историки, хорезмийцы подарили Искандеру Македонскому тысячу лошадей! И не прогадали! Не стал великий завоеватель разрушать Хорезм! Немного погости, передохнул и пошел дальше! – закончил Лысый, включая двигатель автомобиля. Еще десять минут неторопливой езды, и автомобиль остановился около широко открытых облезлых металлических ворот.

– А столпотворение не случайно – улица связывает два базара, второй, а в не сезон, занимает площадку Хивинского хлопкоочистительного завода. Завод был основан в девятьсот седьмом году визирем Исламом-хаджой. Не исключаю, что и ворота его – еще тех же времён, может быть арка старинных Гандимьянских ворот, названных в честь кишлака, где был подписан договор о русском протекторате над Хивинским ханством, – выдал Лысый очередную справку о историческом месте, где они остановились. – Народу много и не ровен час машину растащат! – покачал головой Вася, выуживая из кармана две рублевые бумажки. В пяти метрах от них пятеро десятилетних пацанов увлеченно играли в лянгу [88], а около стены человек двадцать в ашички [89]. Вася вытащил из кармана еще пять рублей, открыл дверь автомобиля, и вышел на улицу. Игра в лянгу и ашички моментально прекратилась. Ткнув пальцем в самого рослого игрока в лянгу, Вася обратил внимание, что ветер совсем стих, жестом подозвал. И когда парень подбежал, сразу дал пять рублей, предложив, по-узбекски:

– Посмотри за машиной – еще получишь! Дай пару ребят – покупки тащить! – Хоп баджарамиз [90]! – моментально отозвался парнишка, который был года на три старше Васи. Одетый в большую шерстяную гуппи [91]или курт [92]и танбал [93]. Старенькие, сильно потертые, резиновые галоши, одетые на босую ногу, четко вписывались в небогатые наряды посетителей рынка. – Башлык [94]! Возьми меня носильщиком! Я тебе все на базаре покажу! – неожиданно предложил парнишка, почему-то смотря вправо. – Болди [95]! – согласился майор, непонятно каким образом оказавшийся рядом. Мальчишка рванул с места. Подбежал к своим товарищем, что-то быстро сказал, и через пол минуты, вернулся в ватном халате и тюбетейке, с еще одним крепким парнишкой, точно так же одетым. Солнце, уже прилично перевалившее полдень, несмотря на сплошные облака, хорошо освещало замусоренную землю базара, и множество людей вокруг, громко и азартно торгующихся и о чем-то мирно беседующих друг с другом. Быстро пройдя метров сто пятьдесят, майор остановился, и спросил по-узбекски, не поворачивая головы: – Мне надо купить военные хорошие ичиги на мальчика! – Хоп баджарамиз! – хором ответили мальчишки, и разом повернувшись, пошли налево. Через десять метров начали попадаться старые люди, стоящие со всяким барахлом, хламом, и даже мебелью, явно европейской внешности. Одна старушка держала перед собой здоровенный черепаховый гребень, явно больше полуметра длиной. Гребень был богато инкрустирован перламутром и разноцветными породами дерева, среди которых было и розовое, которое Денис Никифорович, как, впрочем, и Вася, выдел впервые. И тут Вася увидел большой брезентовый ранец, из которого крепкий, невысокий мужик, лет сорока, с рубленным обветренным лицом, одетый в новую телогрейку, вынимал коричневые кожаные ботинки тридцать седьмого – тридцать восьмого размера. Вася толчком, отправил майора вперед, дернув высокого парнишку, и предлагая ему остаться, понимая, что мужик, явно откуда-то скоммунизил новые ботинки и в присутствии взрослого военного, торговаться не будет. А вот с мальчишками непризывного возраста торг может получиться. – Добрый день! – по-русски поздоровался Вася, простодушно разведя руками. – Ты что здесь, мальчик, один делаешь? – нахмурился мужик, не удостоив спутника Васи мимолетным взглядом, все свое внимание, сосредоточив на свободно держащимся, русском мальчишке. – Присматриваюсь к вашим ботинкам! Размерчик для взрослых маловат, чай будет, – прокомментировал Вася вторую пару кожаных ботинок с какими-то бинтами и кожаными шнурками, аккуратно свернутыми в рулончик. Мужик выставил три пары на продажу, и из-за спины достал второй, теперь уже кожаный ранец. – И сколько вы хотите получить за ваши старинные ботинки? – лениво спросил Вася, смотря как к ним подходят два худых узбека, лет двадцати пяти, с золотыми фиксами и в щегольских сапожках – гармошкой. У правого парня был сломан нос, и он смешно им швыркал, как будто хотел высморкаться. Повернувшись правым боком к Сломанному Носу, Вася сунул правую руку в карман, вытащив рукоятку пистолета, и сразу спрятал. Устраивать второе боестолкновение, сегодня, у Васи не было никакого желания. Парень понятливо кивнул, и начал отходить, зыркая глазами по сторонам и вытащив руки из карманов. Но Вася отрицательно махнул головой, глазами показывая влево. Парнишка, которого они прихватили около ворот, втянул голову в плечи, стал тихонько отходить вправо. – Тохта [97]! – посоветовал Вася, и, повернув голову, глазами указал на рябого старика, сидевшего около полуразвалившегося глиняного дувала. Старик, разложив перед собой какие-то мелочи и сверток, из которого выглядывали две деревянные ручки, с наслаждением ковырял в носу, зачем – то жуя тонкими губами. «Похоже ракетки от настольного тенниса! Тоже неплохая добыча! Теннисный стол, а лучше пару, с помощью Лысого, можно сделать за пару часов!» – пришла в голову Васи еще одна интересная мысль. Понятливо кивнув головой, Сломанный Нос со своим коллегой отошли к старику и стали о чем-то негромко говорить. – У тебя нет таких денег, маленький солдатик! Иди отсюда и не привлекай внимания ко мне! – предложил мужик, вынимая из мешка стопку стеклотекстолитовых пластин, толщиной миллиметра два, шириной сантиметров двадцать и длиной с пол метра. – Это что за пластины? – деланно удивился Вася, решив их купить за любые деньги. – Понятия не имею! Могу тебе такому умному мальчику отдать по сто рублей за пластину! – Лучше по двадцать! – в пять раз сбил цену Вася, сам не новичок на восточных базарах. – Давай по пятьдесят рублей и забирай еще тридцать штук! – внес новое предложение мужик, азартно блестя глазами. – По тридцать за штуку, и я беру все! – выдал Вася, сунув руку во внутренний карман кожушка. – И ботинки вместе с обмотками? – широко открыл глаза мужик. – Вы пока не сказали цену, уважаемый! – заявил Вася, отворачиваясь и отсчитывая полторы тысячи рублей. – По пятьсот рублей за пару! – снова назвал цену мужик, боязливо оглядываясь по сторонам. – По сто рублей! Ботинки старые, нитки гнилые, их все перешивать надо, – поставил условие Вася, отметив вынырнувшее в толпе лицо майора. – Давай по сто пятьдесят и я тебе вместе с рюкзаками отдаю! – предложил мужик, вертя в руках новый танкистский шлем. – По сто двадцать и я забираю шлем! – решил Вася, одновременно выдергивая шлем из рук мужика. – Договорились! – согласился мужик, забирая деньги, отдавая товар, и с хорошей скоростью, рванув в толпу, на бегу засовывая деньги во внутренний карман. Вася тут же надел шлем на голову и отвернувшись, отсчитал две тысячи рублей, которые таяли как снег весной. Около мешка и двух ранцев появились два парнишки, которые шустро складывали вещи в емкости, испуганно и восхищенно смотря на Васю. – Закиньте вещи в машину, а я на пять минут отлучусь! И снова приходите сюда! – махнул рукой Вася, направляясь к старику, около которого на корточках сидели два блатных парня. Жест правой рукой, и Поломанный Нос вскочил на ноги и подошел к Васе, на голове которого красовался только что купленный танкистский шлем. – Мне нужен Лафа! У меня к нему есть важное сообщение! – быстро сказал Вася, профессионально обнаружив двух топтунов [98] – узбеков, стоящих около худенькой женщины продающей курт. «Похоже, это я зарисовался с кучей денег! Пацан, а деньгами сорит! Нонсенс!» – оценил появление топтунов Вася, отмечая, что Сломанный Нос переминается с ноги на ногу, не очень явно, демонстрирует нетерпение и готовность в любую секунду рвануть с места. Вася, тем временем, подошел к интеллигентного вида русскому старику, лет семидесяти, с очень приличным гаком, с грязным мешком у ног, из которого торчало небольшое колесо. И, что, самое интересное, – от мешка сильно тянуло бензином. – Лафу менты взяли и сильно избили! Ливер отбили и почки! Кровью ссыт и встать со шконки не может! – шепотом сказал Сломанный Нос, косясь на топтунов. – Тогда разговора нет! – так же шепотом, отрезал Вася, наклоняясь к мешку.