Вера Авалиани - Персональный миф. Психология в действии

Кстати, любопытно, если болезни включаются в цепочку ДНК после того, как их приобрело хоть одно поколение носителей, то будет ли объём бюста после пластической операции передаваться по наследству, когда имплантаты научатся выращивать из стволовых клеток?!

Видно, Вадим был мужчиной обязательным, поскольку, когда Ирина с вдохновлённым выражением лица подошла к нему, он уже поглядывал на часы. Педант? Но где ребёнок-то?

И тут она сама вспомнила, что молодые обещали за нею зайти. А она за своими глобальными размышлениями совсем об этом забыла. Она не взяла с собой и сотовый телефон. Но она не успела подумать, что делать, как на пляж забежал Олег, запыхавшись.

– Слава Богу, – облегчённо проговорил он. – Мы уж думали, не похитил ли вас кто-нибудь ещё. Или вдруг Карен сбежал. Стучим – не открывает, звоним на сотку – она трезвонит в доме. Вот я и помчался на пляж.

Вадим с любопытством смотрел на Олега. Тот был младше него лет на пять. Но не сын. Тогда кто?

Отдышавшись, Олег позвонил Анне.

– На пляже она. Ждём вас.

– Знакомьтесь – это Олег, это – Вадим, подойдёт Анна с Ванечкой.

Олег под пристальным и пристрастным взглядом Вадима решил пояснить:

– Ирина меня наняла для корректировки её книги «Персональный миф», мы день только и успели поработать, как отец привёз Анну с малышом, а потом его тут же убили. И вместо отдыха на море – сплошные стрессы.

– А как у вас протекает работа?

– Я читаю вслух биографию Ирины с её размышлениями как психолога – она так лучше воспринимает уже написанное и ещё раз обдумывает свои чувства по каждой жизненной ситуации. Они очень оригинальные и смелые. А я, как читатель, говорю, чего мне не хватает или кажется надуманным.

– Даже так, – казалось, что Вадим что-то прикидывал про себя. – А можно после пляжа я тоже пойду с вами слушать «Персональный миф»?

Ирина и Олег озадаченно посмотрели на Вадима. Он выглядел деловито, не похоже, что прикалывается.

– То есть вы хотите найти в моей книге какие-то эпизоды, связанные с наркоманией женщин. Увы, как раз этого там и нет. Про борьбу с началом алкоголизма и борьбы ребёнка с ним мы уже прочли.

Вадим метнул взгляд на Олега, в котором явственно читалось желание, чтобы он ушёл или хоть отошёл. Но Олег это желание проигнорировал. Тогда Вадим решил сказать это, пока не подошли Анна с ребёнком.

– Я вчера подумал о том, что вы, Ирина, сказали, что у вас так и не родились дети. И я решил попросить вашей руки, если вы не… Ну не богема… в том смысле, что пьёте, курите и спите со всеми встречными? Я хочу, чтобы у Игорька появилась настоящая мама. Я так обжёгся на клубной тусовщице, что молодых не рассматриваю в качестве жён вообще. А тут ещё есть возможность услышать про вашу жизнь. Узнать, какой вы психолог.

Ирина хватала ртом воздух от изумления. Никто её никогда так не изумлял. Оказывается, с помощью персонального мифа можно баллотироваться не только в политики, но и в жёны!

Олег смотрел то на неё, то на Вадима и словно бы одобрял идею.

– Честно говоря, и у меня подспудно зрела идея на вас жениться, пока Ванька не оказался полностью на моей шее, особенно в моменты, где вы пишите про секс. – Олег зыркнул в сторону приближающейся Ани и почти перешёл на шёпот: – А у Вадима есть ребёнок, но на него другая женщина прав не имеет. То что надо.

От тирады Олега теперь обалдел Вадим. Он одновременно узнал о существовании конкурента, о том, что в «Персональном мифе» описывается секс его предполагаемой жены с прежними партнёрами.

– А… а можно будет этот ваш миф про секс не публиковать. Прочтём – и всё.

– Как это не публиковать! – возмутился Олег. – Там такое…

– Но если потом когда-нибудь Игорёшка прочтёт эту книгу? Как-то про маму такое читать неудобно.

– Обязательно прочтёт. Но, если ты на Ирине женишься, то у неё к тому моменту будет другая фамилия. Твоя. Ты кто?

– Ирвин. Прапрадед ирландец был.

– А вот вам иностранец – как в гороскопе, – выдал непонятную Вадиму фразу Олег.

– Да какой я иностранец! По-английски еле-еле. Я же из неблагополучной семьи. Отец в тюрьме умер, мать – недавно от инфаркта. Он же на её глазах убил собаку. Всю жизнь побои терпела, а как только пса прикончил – она слегла.

– А в тюрьму его за что отправили?

– Так за жестокое обращение с животными! Два года дали общего режима. А его всё за ту же собаку зэки и порешили. Он всё возмущался, что не за что посадили. А они решили, что есть за что и умереть…