Вера Авалиани - Персональный миф. Психология в действии

А на той вечеринке в ресторане, судя по тому, что кричал Алексей маме, «Лёнька отобрать хотел» маму у Алексея. И она опять не поддалась. Ведь у него к тому моменту опять в семье появилось ещё двое детей.

Тогда Алексей был свирепым, бил посуду, орал что-то обидное, но не ругательства. А потом плакал и просил прощения. И такие страсти-мордасти длились больше года каждый день. Мама – Скорпион по знаку Зодиака – всегда была для мужчин роковой женщиной. А тут ещё и астрологическое рабство Овна – Алексея перед жестокой хозяйкой. Впрочем, в соответствии с психологией в любви тоже всегда выигрывает тот, кто убегает, кто любит меньше и умеет манипулировать.

Конфликты их становились всё более жесткими, доходило до пощёчин и швыряний на кровать, а то и на пол. Насилие, переходящее в секс. Конечно, не на моих глазах. Но я, чтобы убедиться, что супруги не дерутся, а обнимаются, в щёлку приглядывала за ними. И из-за моего взрослого сознания я понимала, что они делают. Но с высоты теперь пережитых собственных романов могу сказать, что Алексей был силён. И груб в сексе. Его поцелуи больше походили на укусы, а начало акта было явно насильственным, «забивающим» злость. Видно, ему нужна была отрицательная энергия для длительности акта. В советском анекдоте был такой пример: девушка поспешно разделась, чтобы иметь секс. А грузин сказал ей: «А теперь оденься и сопротивляйся». Но тогда, в детстве, я просто отпрянула и убежала. Потому что возбуждение передавалось и мне. Не думаю, что отчим стал бы педофилом. Меня он любил, как ребенка. Впрочем, я боялась его из-за мамы. Я нервничала до такой степени, что стала так называемым «лунатиком». Начала ходить в спящем виде. Это обнаружилось во время сонного часа в детском саду. Я шла и натолкнулась на воспитательницу. И маме высказали, что ребёнок до того нервный, что вот-вот с ума сойдет. И хотя маме секс был явно нужен, она выставила Алексея с его чемоданом за дверь. Думаю, всё же это было в тот момент жертвой ради меня. Потому что мужчина явно был ей нужен.

Не знаю, какой бы я выросла, если б Алексей и дальше оставался жить с нами. Одно могу сказать точно, что, когда уже мне исполнилось семнадцать, он увидел меня случайно в автобусе, пробился ко мне. Обнял не по-отечески. И так притиснулся в полупустом автобусе, что я тогда подумала: какой счастье, что мама его выгнала до того, как я стала сколько-нибудь сексуально привлекательной. А то не избежать бы трагедии в моей и её жизни.

Но после его «увольнения из мужей» трагедия всё же случилась. Мама влюбилась в молодого парня у себя на работе. Без взаимности.

Она перешла со своей работы, связанной с разъездами, на менее оплачиваемую, но более стационарную – заведующую складами ОГМ. Это она тоже сделала ради меня. Ведь в особняке надо было топить печь зимой, готовить ребёнку обеды. И вот там очень смазливый парень – мастер цеха ей приглянулся. Она ради него стала зазывать в дом всех работяг – выпить, закусить её невероятно вкусными пирогами. Но мужчине было неловко от её внимания. Он всячески в тостах подчеркивал, что Зоя нам всем как мамочка.

Видимо, она что-то и где-то сказала о своих чувствах. Но после этого мама напилась. И пила долго. Даже начала гнать самогон. Он было самое ужасное время моей жизни.

Невозможно видеть свою мать раздавленной алкоголем, не реагирующей ни на что. Когда однажды она, пьяная, упала с кровати и я не могла её поднять, я так рыдала, что у меня пропал голос. И сама не знала – жива они или умерла. Сперва я её толкала руками, потом колотила кулаками. Мне так осточертели пьянки дома, бардак и вонь. Я выливала из бутылок купленную у соседей самогонку в раковину. Мать пыталась отбирать, гонялась за мной по двору, а я тем временем лила его на землю.

И вот однажды я решила повеситься. В доме стоял чад и гульба. Я взяла верёвку и пошла в сарай. Сделала петлю, закрепив её за балку скоса крыши. Я сидела и прощалась с тем хорошим, что было у меня, – с вишнёвым садом, с гамаком в беседке, с мыслями о новой роли в театре. Ну не могла я дальше так жить. Крыша сарая была низкой, балки изъедены жучком в труху, она с одной стороны склонялась почти до земли. И пахло древесной пылью и старыми вещами, изгнанными сюда из дома. Я села на пенёк для рубки дров. И прикидывала, раскачивая его, смогу ли выбить его из-под себя. Тоска была такой огромной, что я не собиралась отказываться от задуманного.

Но потом пошёл дождь. Он через не везде целый шифер капал и с крыши сарая. Запахло прибитой пылью. Я обожаю этот запах – когда дождь начинается после жары. И я вышла в сад, села под вишней и дышала жадно воздухом и подставляла лицо каплям. И с меня как будто смыло морок. Ведь пройдёт время, я уеду куда-нибудь учиться, выйду замуж. Правда, ждать этого ещё долго. Но ведь это лучше, чем ничего.