Бернард Задунайский - Крах системы. Исторический детектив

Боб был замечен дозором с самого высокого кедра и над джунглями разнёсся грозный клич. Из сумрака беззвучно возникли женские фигурки, обещая исполнить любое желание за 10 фунтов. Пришлось ретироваться в «трубу», где поклонники регги повторили попытку залезть в карман жокея. Потеряв надежду на успех, растаманы неожиданно перешли на рэп.

Матёрый разведчик Миша Казаков попал к арабам, которые давали бесплатный танец живота и курили кальян.

Прошёл час, прежде чем конспираторы заняли места в ночном клубе графа и заказали ужин. После экскурсий по стойбищам туземцев жокей зарядился первобытной энергией:

– В таком Лондоне не мог состояться объединительный съезд большевиков, а Герцен вместе с «Колоколом» бежал бы отсюда к царю-батюшке. К счастью, в Эстонии пока не создан комфортный механизм приёма беженцев, а главное, им платят жалкое пособие. Да и климат у нас не тот. Но Евросоюзу когда-нибудь надоест исламизация, и Балтию обяжут принимать борцов за свободу Африки и Ближнего Востока. Выделят средства, и тогда на 600 тысяч эстонцев навалится столько же танцующих Махмудов и Гемалей, которые размножаются делением.

Романов оглядел полупустой зал: – Во что может превратиться Таллин, мы с тобой только что наблюдали. В «килечном» силуэте города возникнут контуры мечетей и минаретов. На Ратушной площади откроется восточный базар, а последние эсты станут целовать след ноги… русского оккупанта.

Замзав перешёл на конспиративный шёпот:

– Не забудь Китай и Индию, где на низком старте стоят почти 3 миллиарда страждущих. Но давай спустимся на землю, ведь граф ушёл от нас не случайно. Ты тоже догадался, что старик умер не своей смертью? Быстродействующая органика типа лизина, а исполнитель – твой партнёр Стив Борг. Как ты понял, Раскатов работал не только на нас, а сотрудничал и с МИ-6. Англичане приставили к нему Борга.

Казаков заказал ростбиф и кружку портера. Дождавшись пока кельнер отойдёт, он продолжил: – Князя сдал один из наших перебежчиков, и британцы собирались потрясти его в закрытой лаборатории. Старик мог не выдержать химии и мы готовили эвакуацию ветерана.

Он выдержал паузу: – В случае летального исхода наш старый знакомый Ник Паркер обещал подарить Боргу маркет. Имущество умерших при отсутствии родственников и завещания… по закону переходит к местному самоуправлению. В нашем случае – властям Лондона. Ну а дальше дело техники.

Казаков технично умолк, позволив кельнеру расставить тарелки с закусками. На сцене клуба отрабатывали свой номер дети «холодной» войны, предлагая публике кальки с ранних альбомов «Who». После первых аккордов Романову захотелось апофеоза расколотых гитар, которым так славилась культовая группа.

Боб повысил голос, перекрывая рокеров:

– Значит, Паркер и компания отслеживали наши кассовые потоки. А теперь перешли к силовым акциям. Топтуны даже не прячутся, а нагло целят глазом в спину.

Казаков медленно пережёвывал мясо, не прерывая беседы:

– Вот что, Володя, пока не заявились «бобби» или их коллеги с Воксхолл-Кросс, обсудим главное. В нашей конторе полный цугцванг.

Он сделал большой глоток: – Название и руководство меняют каждые полгода. Не успели привыкнуть к АФБ, как переименовали в МСБ, а потом в МБ. Агентура разбегается, а начальство регулярно задерживает зарплату. Маркет Раскатова раскрутился на деньги ОГПУ, а значит, он принадлежит народу – то есть нам!

Гэбэшник ослабил дорогой галстук: – Мы с Николаевым подстраховались, проведя работу с графом, после которой он составил завещание. В общем, поручик отписал свой бизнес тебе. А значит, нам троим. Ты ведь у нас один незасвеченный!

Романов спокойно воспринял новость: – Похоже, смерть старика на вашей совести. А коллега Николаев тоже в теме? И отвечать перед властями за стирку придётся вашему покорному слуге. Это становится традицией!

Подполковник дослушал соло, копировавшего Таунсенда дилетанта: – Володя, не забывай сколько лет мы рисковали вместе с графом. Его переправку поручили мне, но Раскатов засуетился и Паркер что-то почуял. А Борг, засучив рукава, бросился выполнять приказ шефа. В нашей фирме всегда дорожили старыми кадрами, а белый поручик за 50 лет передал целую библиотеку бесценной информации.

Боб начинал испытывать глубокую личную неприязнь к ансамблю и порывался повторить подвиг Таунсенда на сцене.