Они выбрали столик у окна и, усевшись, продолжали незатейливую женскую болтовню обо всём и ни о чём. У пышногрудой и такой же по-домашнему уютной, как и само заведение, официантки, выпорхнувшей откуда-то изнутри, заказали по тарелочке супа-пюре, который оказался очень вкусным, слегка острым, с нежным, едва уловимым грибным вкусом. С сухариками из белого и ржаного хлеба это было настоящим объедением, особенно в такую жару, которая стояла в этом году в июне. А потом пили чай с облепихой и наслаждались обществом друг друга.
Так продолжалось всё лето. После тренировок они захаживали в этот райский уголок, пробовали новые лёгкие супчики, овощные и фруктовые салатики, куриные биточки и тефтели со всевозможными соусами и рассказывали друг другу новости. Потом прощались на углу и расходились каждая по своим делам: Ира торопилась в офис, Наталья спешила домой к дочери.
Ирке нравилась новая подруга: она одевалась довольно просто и не хвастала новыми нарядами, как делали многие офисные фифы. Лёгкие брючки и блузки с коротким рукавом составляли основной гардероб Натальи. Она накидывала мягкий жакет или хлопковый пиджак, если было прохладно. Но в любую погоду на её шее всегда был тонкий шифоновый или шёлковый шарфик, причём, по всей видимости, не из дешёвых. И обувь всегда была исключительной, будь то изящные лодочки или тканевые эспадрильи. Ирка из вежливости не стала спрашивать у Натальи о её привязанности к шарфикам, подумав вначале их знакомства о наличии какого-либо изъяна на шее, но, не обнаружив такового во время тренировок, решила, что это простая женская прихоть.
Каждый раз на подруге был новый шарфик. Могли не меняться брюки, блузки, но шарфик… Это было настоящее произведение искусства.
«Надо будет узнать, где она берёт такие изящные вещицы», – подумала как-то Ирка, но вскоре забыла о своём желании. Шарфики мелькали авангардными пятнами, геометрически ровными зигзагами, радужными разводами, кричащими попугаями, неоновыми звёздами и нежными фуксиями. Ирка, как зачарованная, смотрела на эти неизменные Наташкины аксессуары.
Как-то однажды она поймала себя на мысли, что не знает, какого цвета её глаза. Эти великолепные кусочки материи, струящиеся по шее и спускающиеся на грудь, постоянно отвлекали Ирку от лица подруги, особенно от глаз, которые, как известно, есть зеркало души.
По душам они начали разговаривать, когда пришла осень. Возможно, это именно она навеяла желание отдаться воспоминаниям, а может, просто пришло время пооткровенничать. Как бы то ни было, но как только первые жёлтые листочки закружили в воздухе, и дождики зачастили как-то некстати, Наталья вызвала Ирку на откровенный разговор.
– А почему ты никогда не рассказываешь об Игоре? – спросила она как бы невзначай, когда они в очередной раз шли с тренировки в своё ставшее любимым кафе, тесно прижавшись друг к другу под прозрачным куполообразным зонтиком.
Эта близость не позволила Ирке ускользнуть от ответа, ответить нечестно или перевести разговор на другую тему.
– Расскажу, если ты так хочешь, – промямлила она нерешительно, вспоминая, что дала слово никогда никому не рассказывать об этой связи. – Давай закажем что-нибудь горячее, я сегодня вся продрогла, наверное, подхватила вирус. У нас в офисе уже пять человек сопливят и кашляют.
Они заказали горячего куриного супа и одну на двоих отбивную с рисом. Согревшись, Ирка сказала:
– С Игорем мы познакомились ещё весной. На корпоративе. – Казалось, она выдавливала из себя каждое слово. – Но он женат.
– Вот оно как! – Наташа слегка дотронулась пальцами до Иркиной руки.
– Я тебе расскажу о нём, но для этого нужно время, а начинать сейчас, когда у нас в распоряжении всего несколько минут, я думаю, не стоит, – задумчиво произнесла Ирка, допивая чай.
– Хорошо! Тогда давай встретимся где-нибудь в выходные. – Бодрый голос подруги выражал нетерпение и нескрываемый интерес.
И Ирка, несмотря на то, что обещала родителям навестить их в эти выходные за городом, согласилась. «Придумаю что-нибудь. Скажу, что на работе очередной завал с документацией», – подумала она, чтобы как-то оправдать себя в глазах мамы, которая, несомненно, будет смотреть с укоризной, а отец, конечно, как всегда, поймёт и не осудит, потому что, по его мнению, «долг и работа превыше всего».
***
Иркины родители были такой замечательной парой, что любой мог позавидовать. Им завидовала и сама Ирка. Её личная жизнь не складывалась, и это особенно беспокоило родителей.
Читать дальше