Аркадий Арно - Царица горы

– Вы что, Борис? – Рита дернулась в сторону.

– Мы на «ты».

– Ты… что? – повторила она.

– Что-что, разве не ясно?

Лера уставилась на них, еще не понимая, что происходит.

– Ты бы пожалела меня, приголубила, – уперев в Риту темный взгляд обалдевших глаз, выговорил Борис.

– Я так не могу, – замотала она головой.

– А как ты можешь?

– Никак, – ответила она.

– Это почему же – никак? – уже зло спросил калека. – Ног нет, значит, никак?

– Во-первых, у меня парень есть, он сейчас в армии.

– Все вы так говорите. А во-вторых?

– А во-вторых, с какой стати? Я сюда работать пришла.

– Ну вот и поработай немного. – Он еще сильнее сжал ее бедро. – Да хоть рукой, ручкой своей нежной, я не обижусь.

Рита хоть и была смелой, но оцепенела. Все вышло так неожиданно, что она даже не успела решить, как себя вести. Это был не обычный уличный прилипала. До Леры наконец дошло, что к ее подруге нагло пристают, но, будто проглотив язык, она только хлопала глазами, переводя взгляд с Бориса на Риту и обратно.

– Мы уйдем, – сказала Рита. – Извини.

Она хотела было подняться, но Борис перехватил ее руку:

– А ну, стой! – Рита рванулась, но он дернул ее назад. – Стоять!

На его крик оглянулись почти все. Кажется, барменша обо всем знала заранее. Может быть, видела такое не раз. Сцена забавляла ее. Она даже перестала протирать грязную кружку. Пышное тело женщины уже дрожало в такт подступающему беззвучному смеху.

– Отпустите мою руку! – громко выговорила Рита, все же поднявшись и пытаясь вырваться из-за стола.

– Вы чего, вы чего? – глядя на безногого парня, злого, решительного, и тоже подскочив, бормотала Лера. У нее дрожали губы. – Вы чего, вы чего?

– А ты проваливай отсюда, – рыкнул он на подружку. И тотчас забыв о Лере, цепко удерживая рукав кожаной курточки Риты, глухо заговорил: – Стой, стой, стой!

Теперь барменша-толстуха просто заливалась смехом:

– Остынь, Борька, остынь! Не для тебя девки-то! Смотри, какие красотки! – кивала она. – Девулечки! Папкины-мамкины дочки небось! Ты Верку-метлу попроси, она тебя сама отымеет за твой недельный гонорар! – Барменшу просто трясло от смеха. – Только культи свяжет, чтоб не брыкался!

Хохоток загулял по забегаловке – в барменше ценили и гостеприимство, и разудалое чувство юмора.

– Да пошла ты! Пошла ты! – нервно дергая головой, огрызался Борис, не зная, с кем ему воевать. Коляска так и крутилась под ним. – Корова!

Барменша зло засмеялась:

– Ишь, «корова»! Сам-то ты кто? Фронтовик хренов!

Рита все-таки вырвалась, – рукав ее, затрещав, разъехался до самого локтя. Освободившись, она ударила сумочкой Бориса по глазам.

– Скажи спасибо, что инвалид! – отскакивая, выпалила она.

Теперь вся забегаловка, гогоча, пялилась на них – вот представление, и денег платить не надо!

– Ты им не сказал, как ноги под электричкой потерял, когда спиртягой упился? – громко продолжала барменша. – Или забыл? Лапшу на уши вешаешь, Броневой! Ты же Пупкин по батьке своему, алкашу! В майку полосатую вырядился! Клоун!

– Суки! – не слушая барменшу, кричал вслед девушкам Борис. – Я вас еще найду и отымею! Поняли?! На ремешки порежу!

Тяжелое бранное слово выстрелило им в спину.

– Ладно, Борька, кончай балаган, – уже вдоволь насмеявшись и от кашля став пунцовой, приказала барменша. Она утерлась несвежим полотенцем. – Остынь, Борька, остынь, тебе говорю, а не то выгоню. У всякого своя судьба. Тебе милостыню просить, мне за вами, говнюками, кружки мыть и дерьмо собирать. – Он попытался разрядиться еще одной очередью мата, но толстуха уже не шутила. – Остынь – милиции нам еще тут не хватало! Если приведут – ноги здесь твоей не будет! – Барменша усмехнулась. – Обрубков твоих…

Подружки переводили дух на улице. Лера держалась за лицо, точно ее ударили. Неожиданно она заревела – совсем по-девчоночьи, взахлеб.

Рита, которую и саму трясло, прижала ее к себе:

– Ладно, успокойся. Сейчас на тачку – и домой. Вот сволочь. – Она недоуменно покачала головой. – Значит, под электричкой?

Уже в машине Рита взяла подругу за рукав:

– Слушай, я здесь выйду.

– Зачем?

– Так надо. – Она забралась в сумочку. – Диктофон у меня с собой. Тут один дядька живет, хороший. Мне с ним поговорить надо. Он будет дома, я знаю. Он всегда дома – работа у него такая. – Рита чмокнула подругу в щеку. – Пока, завтра увидимся. – И хлопнула рукой по сиденью. – Шеф, останови на светофоре!

На следующий день она вошла в редакцию «Платформы» и смело сказала: