Наталья Солнцева - Синдром Медеи

Она молча уставилась на него, даже чай пить расхотелось.

После того, как стало ясно, что дом со дня на день перейдет в частную собственность того самого господина, который приезжал знакомиться со всеми законными жильцами и предложил им обдумать варианты расселения, Виктор стал проявлять к молодой соседке повышенное внимание – заходить на чашку чая, на ужин или на обед, угощать деликатесами и хорошим вином, делать неуклюжие комплименты. Вот и сегодня он явился ни свет ни заря, принес свежий кекс с изюмом и сливки, напросился на завтрак.

– А если мы поженимся, то… что? – осторожно вымолвила Грёза.

– У меня есть кое-какие связи, – оживился Виктор. – Я ведь раньше в полиции работал, в уголовном розыске.

– Кем?

– Оперативником, – почему-то смутился он. – До высоких чинов не дослужился, да и молод я, как видишь. В общем, не по мне занятие оказалось! Не люблю я за мизерную плату сутками по городу мотаться, добро бы хоть на машине, а то зачастую – на своих двоих. И никакой благодарности – ни от граждан, ни от начальства! Сейчас у меня, по крайней мере, зарплата сдельная, от количества проданного товара: больше посуетился, больше получил. А там… – Он с сердцем вздохнул, махнул рукой. – Но знакомства остались, можно обратиться за помощью… в случае чего. Так что со мной не пропадешь. Царских палат не обещаю, но приличную жилплощадь мы себе у богатого дяденьки выторгуем.

Грёза склонила голову набок, улыбнулась.

– Значит, ты мне предлагаешь вступить в брак из-за жилищного вопроса! – с деланым возмущением воскликнула она. – Так получается? Сплошная меркантильность и никакой романтики.

Виктор залился краской.

– Ну… вообще-то, ты мне нравишься, – невнятно пробормотал он, еще больше краснея. – И характер у тебя покладистый. Думаю, мы поладим.

– И это все? – разочарованно протянула Грёза.

«Не тот ли это белый король, которого не хватает в моих шахматах и в моей жизни? – вдруг подумала она. – Я ведь просила его подать весточку о себе – вот он и откликнулся». Хотя… слишком уж не похож оказался парень-сосед, бывший полицейский, ныне торгующий на рынке, на белого короля. Лицо круглое, в веснушках, нос курносый, лоб низковат, волосы жесткие, курчавые. Где же благородная осанка, волевой подбородок, проницательный взгляд и хорошие манеры? Пришел, называется, предложение девушке делать – в футболке, в спортивных штанах, вытянутых на коленках, и в тапочках на босу ногу. И… нате вам кекс в подарок вместо цветов и золотого колечка. Грёза, конечно, считала себя непритязательной. Но не до такой же степени?!

Пребывая в детском доме, она давала волю своему воображению, рисуя себя отнюдь не замарашкой и нищенкой. «Хотя бы в мечтах человек должен видеть то, чего ему хочется!» – повторяла она как заклинание. И теперь, играя шахматными фигурами, доставшимися ей в наследство от покойной Фаины Спиридоновны, Грёза наделяла их подлинными характерами, представляя в лицах то чувства пылкого рыцаря, то размышления влиятельного царедворца, то жажду любви и волнующих приключений прекрасной белокурой королевы-ферзя. В глубине души она примеряла этот чудесный образ на себя, не осмеливаясь признаться, что именно такой красавицей она желала бы оказаться, если бы чья-то всесильная рука могла перенести ее из одного мира в другой. Естественно, ее ошеломил контраст между придуманной ею волшебной сказкой и грубой, без прикрас, действительностью. Ей предлагают руку и сердце ради переезда в приличную квартиру в более-менее хорошем районе. «Мы поладим». Вот так признание в любви! Проще не бывает. Неужели Виктор и есть ее белый король?

– Ну уж нет! – заявила Грёза, адресуя протест скорее самой себе, нежели «жениху».

– Понятно! – взвился молодой человек. – «Лучшие друзья девушек – это бриллианты!» – фальшиво пропел он фразу из популярной песенки. – А я не смогу дарить тебе дорогие подарки, возить на Багамы и… тьфу ты! Все вы, бабы, одинаковые, где бы ни выросли – в шелках и бархате или на помойке! Вам только деньги подавай! Я думал, детдомовская девчонка сумеет оценить заботу, моральную поддержку. Да, заработок у меня не ахти какой! – кипятился Виктор. – Но у тебя-то и такого нет! Вон, тапочки истерлись… а новых купить себе не можешь.

Кот Никон, обеспокоенный повышенным тоном гостя, проснулся, приоткрыл один хитрый глаз и навострил уши. Шерсть на загривке встала дыбом. Кот сердито мяукнул, спрыгнул с табуретки и зашипел.

– Ах ты, гад! – окончательно рассвирепел «жених». – Кто тебе покупает твою вонючую рыбу? Дождешься теперь у меня угощения, держи карман шире!