Кэролайн Куни - Лицом к лицу

«Нет, – думала она. – Мне надо быть с людьми, которые про меня ничего не знают».

Ее поселили в общежитии с шестью сотнями студентов. Кругом были незнакомцы, которые о ней ничего не знали, и это радовало. Она волновалась, что, когда представится: «Здрасте, меня зовут Дженни Джонсон», ей скажут: «А-а-а, так это ты нашла биологическую семью и в нее вернулась. Подобное решение даже вынесли в суде. А потом бросила во второй раз и вернулась к «родителям-похитителям».

Большинству окружающих история казалась простой, как три копейки. Словно она могла заявить единственным маме и папе, которых знала, следующее: «Спасибо за все, мне пора в другую семью». И просто уйти, после чего поменять имя на Джен Спринг, что в общем-то делается довольно просто.

Одной из причин того, что СМИ периодически возвращались к ее истории, оказалось то, что Дженни была очень фотогеничной, с роскошными, рыжими, кудрявыми волосами и неотразимой, искренней улыбкой. Девушка не давала интервью, но выглядела прекрасно.

Перед отъездом в колледж ей захотелось сменить имидж.

У Джоди были точно такие же волосы, но она стриглась достаточно коротко. У Дженни было достаточно проблем с сестрой и поэтому не было никакого желания повторять ее стрижку. Перед колледжем Дженни просто зачесала волосы назад и закрутила в большой узел, потому что те были слишком кудрявыми для хвостика.

Когда Дженни вернулась в семью Спринг, она спала в одной комнате со старшей сестрой и делила единственный туалет в доме со всеми остальными членами большой семьи: папа, мама, старший брат Стивен, Джоди, а также младшие братья-близнецы Брайан и Брендан. Девушка была недовольна тем, что вернулась в биологическую семью, и своим поведением это открыто демонстрировала.

Сейчас, спустя три года, она вспоминала те времена и констатировала, что совершила массу ошибок и была чересчур упрямой.

«Следовало вести себя поприличней», – иногда укоряла она себя.

Но в той ситуации, в которой Дженни оказалась, все было не так-то просто.

В сочинении для колледжа она раскрыла душу так, как до этого раскрывала только Риву. Тем не менее она умолчала о двух важных причинах, по которым собиралась учиться в Нью-Йорке.

Она хотела найти друзей и подруг, с которыми дружила бы всю жизнь. Сара-Шарлотта навсегда останется ее лучшей подругой, но в душе Дженни хотела освободиться от ее влияния. Необходимо было найти собственный жизненный путь, каким бы он ни оказался, и двигаться к будущему с той скоростью, которая ее устраивает.

А еще хотела встретить мужчину, который стал бы ее мужем.

Она до сих пор любила Рива, но этот парень несколько раз причинил ей много боли. В каждый приезд из колледжа на каникулы (парень был на три года старше) они встречались, и Рив умолял: «Дженни, я был глупцом. Сейчас стал старше и немного мудрее».

Да, он действительно повзрослел, но по-прежнему был самым симпатичным парнем из всех, кого она знала. Вот только стал ли он мудрее?

Дженни так не считала. Он продолжал быть ее парнем исключительно в силу привычки. Ребята постоянно переписывались и обменивались сообщениями.

Она завела профиль на Facebook, где не было даже ее собственной фотографии-аватарки. Дженни никогда ничего не постила, только следила за действиями других людей.

Ее «вторая», приемная, мать Миранда Джонсон была не только рада за дочь, но и очень переживала. Жизнь женщины с недавнего времени сильно изменилась, и осталось, пожалуй, не так много радостей. Миранда очень хотела, чтобы Дженни начала обучение в колледже, и сама отвезла ее в Нью-Йорк в день, когда открыли общежитие для первокурсников.

Позднее девушка узнала, что ее мать и отец в семье Спринг взяли на тот день отгул, чтобы отвести дочь в колледж. Однако девушка отказалась от их помощи. Она часто говорила слово «нет», когда переехала в их семью («Это что, единственное слово, которое ты знаешь?» – пошутил однажды Стивен).

Дженни с Мирандой поднялись на лифте на пятый этаж общаги, где находилась ее комната. Из небольшого окна открывался чудесный вид на серебристые воды Гудзона. Ей хотелось побыстрее остаться одной. Настолько не терпелось начать новую жизнь, что она отказалась от помощи матери в распаковке вещей и выпроводила ее в коридор, а та расплакалась:

– О, Дженни, я буду так скучать по тебе!

Девушка усилием воли заставила себя не плакать. В противном случае, кто знает, может, она взяла бы и вернулась с матерью домой.

В коридоре находилось много первокурсниц, приехавших заселяться в общежитие. Все посмотрели на сопровождавших их родителей, как бы говоря: «Держите себя в руках! Не вздумайте плакать, как эта женщина».