Наталия Мстительная - Срочно меняю Нью-Йорк на Москву!

Насте претило это бахвальство. Девушка смотрела на картины… Они были посредственными и банальными. И где их только откопали? Но цены на выставленные "шедевры" были заоблачными: ни одна картина не стоила меньше тысячи долларов! Видимо, цена придавала картине вес… И эти глупые американские обыватели, осознавая, что купить картину им было не по карману, считали её шедевром!

Неожиданно хозяин галереи, оборвав хвалебные восторги своего очередного собеседника на полуслове, бросил гостей и направился к выходу. Здесь он, раскланиваясь, встретил невысокого щербатого фермера в бейсболке и со жвачкой во рту. Хозяин, неприлично лебезя, повёл гостя по галерее.

Фермер, не переставая жевать, не спеша переходил от одной картины к другой, громко высказывая своё мнение и не менее громко смеясь. Наконец, он остановился и ткнул пальцем в понравившиеся полотно. Картину моментально сняли и, бережно упаковав, отнесли к "Кадиллаку" фермера.

Удостоверившись, что все присутствующие видели его покупку (картина была не из дешёвых) и убедились в его огромной любви к искусству, фермер неспеша направился к выходу.

Хозяин галереи, услужливо провожая гостя, громко восклицал по дороге: "На какие жертвы не пойдёшь ради высокого искусства! Этот человек — большой знаток современной живописи!"

После этого каждый из приглашенных маломальски знакомый с фермером, бросался к тому с поздравлениями об удачной покупке, да так, чтобы все видели с каким человеком он знаком!

Насте всё это показалось безвкусной комедией. Ей стало неловко и даже противно находиться в галерее. Девушка стремительно направилась к выходу. Там, на улице, фермер, прощавшийся с хозяином галерии, приметил её и пальцем поманил к своей машине.

Похоже он ещё не вышел из роли ценителя изящных искусств и поэтому полюбопытствовал, улыбаясь щербатым ртом:

— Что это у вас? Вы — художница?

— Да… это я так… немного рисую, — растерялась Настя, жалея, что подошла.

Стоящий рядом хозяин галереи смотрел на неё испепеляющим взглядом: как будто Настя способна конкурировать с ним! Это же смешно…

Фермер бегло просмотрел акварели и вернул их Насте, оставив себе одну.

— Вот эта мне нравится, — сказал он и, не спрашивая о цене, протянул Насте два доллара.

Девушке ничего не оставалось, как взять их, хотя картины свои она ценила гораздо выше. Сгорая от стыда, Настя поспешила домой и больше к краскам не прикасалась.

Вечером девушка пожаловалась супругу:

— То же мне, строят из себя культурных… Как же на вернисаж не сходить! Потом ведь весь город обсуждать будет… Да какая у них тут, вообще, культура?! Это тебе — не Европа: ни традиций, ни воспитания. Со жвачкой — в картинную галерею, с попкорном — в театр, с травкой — на концерт… Вот и вся культура!

— Что ты хочешь? — отвечал Сергей. — Здесь просто сборище эмигрантов со всего мира: вселенская помойка… Дегенеративный уровень… Мне на работе и поговорить не о чем: они обсуждают только бейсбольные матчи и видеоклипы! Представь, мужику за шестьдесят, а он предлагает мне меняться дисками… Я и групп-то этих в помине не слышал! И они меня начали сторониться: чувствуют, что я — не "свой"… Да, и между собой они общаются, как звери: чуть что не так, сразу — в морду… Без лишних разговоров…

— А ты будь попроще, — посоветовала Настя. — Не говори, что у тебя высшее образование! Беседуй с ними о спорте, раз им так нравится… Прикинься рубахой-парнем, понимаешь? Своим в доску…

— Насть, я же не дурак. Я и пью с ними, и выслушиваю все их бредни… Но всё равно, я — чужой!

— Ну, потерпи немного, Серёж, — погладила Настя своего любимого мужчину. — Скоро всё изменится к лучшему: я работу найду! Мне сказали завтра на почту зайти, может, там что предложат…

На почте Насте предложили работу скучную и монотонную. Весь день девушка складывала и склеивала конверты. Разнообразие было только в том, что конверты были большие, средние и маленькие… Днём был один час, обеденный перерыв, когда Настя гуляла по городу и жевала гамбургер. Что её удивляло, так это то, что на почте почти всегда толпился народ и даже выстраивалась очередь… До этого Настя наивно полагала, что очереди бывают только в Советском Союзе…

Из служащих с ней никто не общался и девушка чувствовала себя убогой и второсортной. Такого комплекса не было даже у негритянки, работавшей тут же. Именно она разъяснила Насте: "У тебя здесь только одно преимущество — то, что ты — белая! В остальном, ты ничем не лучше других нелегалов: мексиканцев, кубинцев, китайцев…"