Сергей Романов - Сценарий. Холодный город

Доктор, размышляя, вернулся в кинозал.

– О-о! – вскрикнули «А мы», увидев его, – вы не уходите, сейчас нас объявят. Саша приходил, про вас спрашивал. Мы вам место держим. Вот, – очень быстро, практически одной фразой высказались девушки.

Он улыбнулся, как мог, посмотрел на своё сиденье. На нём лежали сумки девушек. Маленькие они уже забрали, а большую он поставил у своих ног в проходе. Сел и развернулся лицом к девушкам.

– За место спасибо. А кто такой Саша? – спросил доктор.

– Так он этот заместитель здесь, да. Мы его давно знаем, он в нашем зале с лета занимался. И вот нам помог.

– С эвакуацией. Он ещё раньше с визой во Францию нам помогал.

– Да, у нас же открылось представительство, и он там работал. Мы весной должны были поехать. Анализы без очереди прошли.

– Какие такие анализы? – серьёзно спросил доктор.

– Так, отпечатки пальцев, прививки и это ещё изо рта, со щеки взяли. Это важно, он сказал. Нам и ответ с визой пришёл быстро. Но мы поездку на весну перенесли. У нас зимой соревнования должны были быть.

– Да, мы чемпионки по фитнес-бикини.

Девицы попробовали изобразить что-то из фитнес-позиций, получилось черти чё, но они были этим довольны или просто пьяны. У них были странные лица. Наверное, на густой макияж села пыль, жир или ещё что-то липкое, витавшее вокруг в воздухе. Наверное, это можно было назвать болью и страданием людей, то, что витало в воздухе. А доктору пришла другая мысль про лица девушек: это маски. Что за маски?

– Да, города, я Юля, – улыбнулась одна и поправила волосы.

Девушки продолжали общаться с небритым и немытым мужчиной, не зная о его мыслях. И действиях тоже.

– А я области, я тоже Юля, – улыбнулась вторая и почему-то натянула на голову капюшон.

– Очень приятно, я Витя, – широко улыбнулся в ответ доктор давно не чищенными зубами.

«Что-то ты, Витя, сильно спокоен для человека, только что проткнувшего голову отвёрткой другому человеку за просто так», – думал про себя доктор.

– Спасибо за коньяк вам, – игриво улыбнулась одна Юля.

– А то мы так устали ждать, так худо было. И страшно, – держала у белого капюшона загорелые руки и говорила вторая Юля, словно от кого-то прячась.

Доктор слушал девушек, смотрел на них и спокойно думал, что если посмертные маски, снятые с лиц девчонок, раскрасить красками для макияжа: чёрной тушью, румянами и краснющей помадой, то и получатся их лица. Так как они сейчас выгладят. Странно было это. Думать? Наблюдать? Быть здесь?

– Мы тут уже второй день. Уже и надежда стала пропадать. Не знали, что делать.

– Так молиться, – вдруг предложил он. «А тебе каяться», – подумал про себя доктор.

– Кому? – они серьёзно смотрели на него.

– Богу, – серьёзно сказал он.

Они поморщились.

– Ну тогда бутику, – предложил он.

– Кому?

– Вот так: Бутик Ру, дашь нам днесь скидку в пятьдесят процентов и ботфорты со стразами в подарок, – продекламировал доктор.

Они серьёзно смотрели на него, может, потому что выпили недавно бутылку коньяка, может, потому, что им было очень страшно.

– Я пошутил, – разъяснил он.

– А я хотела спросить, какого цвета ботфорты, – левая Юля наконец сняла с головы капюшон куртки.

Они засмеялись, наверное, потому что скоро их очередь на эвакуацию.

Так и случилось. Появился дознаватель с охранниками, они потыкали пальцами в девчонок, в ещё с десяток людей и ткнули пальцем в доктора. Эвакуируемые выстроились в цепочку между уставшими и злыми людьми, которые оставались ждать дальше. Многим из них ждать дальше было невыносимо. Ни пить, ни есть, ни разговаривать – только ждать.

Доктор стоял и смотрел на них, серолицых и сероглазых. Всё в зале для него стало серым. Наверное, от тусклого освещения и густой пыли. «Если нас продержат тут ещё минут пять, они нас съедят заживо», – думал он.

Наконец дали команду на движение. Он шёл, спотыкаясь о ноги людей и скомканные тканевые дорожки залов. Держал в руках девчачью сумку и решал, уйти ли в город с пистолетом и продолжить свою войну, или поехать с ними и узнать, что же всё-таки происходит. Узнать больше можно было только с этой стороны. И он решил ехать.

Откуда-то снизу, видимо, совсем с цокольного этажа, раздались слова: «На-адежда-а – наш компа-а-ас земной, а удача – награда за сме-е-елость…» – голос был женский, громкий и хорошо поставленный, как у профессиональной певицы. Но песня, увы, не состоялась. Продолжения не последовало. Только в пространстве огромного торгового центра кроме скрипа колонн теперь слышались ещё «надежда и смелость». Оборвавшаяся песня была аллегорией всей это странной ситуации: войны без войны.