Анна Попова - На своем месте, или Новые приключения следователя Железманова

– А о какой сумме идет речь? Сколько вам должны за товар?

– Триста сорок пять рублей.

– Ого! А почему вы ко мне только сейчас пришли?

– Так я вначале сам пытался разобраться. Думал, ошибка какая-то произошла. Стал всех расспрашивать, соседей там, мальчишек, не видел ли кто саней с мешками и бочонками. Даже в Гавриловку съездил.

– Ну и что вы там выяснили?

– Не был там Кокунин, не приезжал. Самое главное – там действительно продукты и так были. Не нужно было для этого трактира столько покупать. А сани я потом нашел!

– Неужто? Вам повезло! Где нашли? – воскликнул следователь.

– В противоположном направлении от Гавриловки. Там село есть – Покровское. Вот там эти подводы и были. Продуктов только уже на них не было. И Кокунина, этого мошенника, не было.

– Как же вам удалось на это Покровское выйти? – спросил следователь, удивляясь способностям к оперативной работе заявителя.

– Так мне знакомый унтер-офицер Рыбников подсказал. Я когда бегал по улицам и всех спрашивал про эти сани, то он мне сказал, что видел, как они в том направлении следовали. Причем он даже заметил, что сани не по улице ехали, а огородами. А потом мне уже проще было: я по этой дороге поехал и стал в каждой деревне останавливаться и спрашивать про товар свой. Вот так и вышел. Потом опять к Савельеву забежал, рассказал про Покровское, а он опять меня завернул, типа не покупал он ничего и все тут, а про сани и знать ничего не знает.

– А с Кокуниным вы его поговорить не просили? Вам не приходила в голову мысль, что Кокунин обманул вас за спиной своего работодателя, а Савельев действительно не виноват в обмане? – после рассказа Каплана Петр Андреевич был склонен именно к такой версии.

– Не знаю, кто виноват. Просил я Савельева позвать своего уполномоченного. Только не смогли мы этого Кокунина найти, пропал он куда-то, – развел руками Михайлов.

Железманов оформил заявление по всем правилам и возбудил еще одно уголовное дело. Он решил вначале допросить Савельева и Рыбникова, затем вернуться к истории о фальшивой сделке с дровами, допросить Цилю Каплан, а уж потом вызывать Кокунина. Даже самые первые данные рисовали психологический портрет этого молодого человека: рисковый, предприимчивый, находчивый, не дурак, но не способен просчитывать на много шагов вперед. С таким к допросу надо серьезно готовиться.

Савельев пришел на допрос не в лучшем расположении духа. Он догадывался, что следователь его вызвал по заявлению Михайлова, и был уверен, что сейчас его начнут обвинять в мошенничестве. Поэтому с первых же секунд допроса он занял наступательную позицию:

– Не знаю я ничего! Никаких продуктов у Михайлова не увозил. Врет он все. Его надо по Владимирке отправлять, а вы честных людей дергаете.

– Подождите, вас пока никто не обвиняет. Мне просто надо задать вам несколько вопросов.

– Некогда мне на вопросы отвечать. Я по закону живу, ничего не нарушаю. Вот тебе истинный крест, – допрашиваемый перекрестился на икону.

– Это хорошо, что вы живете по закону, но на мои вопросы вам ответить все равно придется. Вы обязаны отвечать, как обязан отвечать каждый, кого вызовет следователь. Сам вызов к следователю не обозначает, что человека считают преступником. Просто вы можете знать, что будет полезно для следствия, – терпеливо принялся разъяснять Железманов. Он привык, что люди воспринимают вызов к следователю или в суд как обвинение или оскорбление. Савельев немного остыл, сел на стул и хмуро разрешил:

– Ладно, что нужно? Спрашивайте. Только я про эти мешки с крупой, мукой и прочее ничего не знаю.

– Скажите, Кокунин Федор Иванович является вашим работником?

– Да, он мой торговый представитель.

– Что входит в его обязанности?

– У него много различных обязанностей, но в основном все сводится к тому, что он должен выполнять мои поручения: заключать сделки по моему распоряжению, отвозить товар в нужное место, вести предварительные переговоры по моему указанию, ну, может, еще какие-то указания я ему давал, сейчас точно не скажу, но в основном это. Словом, он обязан делать то, что я ему скажу. Скажу пол помыть, должен будет и пол помыть.

– Без вашего поручения и без вашего ведома Кокунин имеет право заключать какие-либо сделки?

– Без моего? Это так, чтобы он сделал, а я не знал, но потом ноги ему за такое самовольство не повыдергивал, а наоборот даже по головке погладил? – ехидно хмыкнул Савельев.

– Ну, вроде того, – согласился следователь.