Юниор Мирный - Хозяин дома

Дело в том, что примерно полтора года тому назад я встретил человека, представившегося Петром и произведшим на меня сильнейшее впечатление. Мы познакомились в ресторане крупного торгово-развлекательного центра «Магнитный» и каким-то естественным образом разговорились. На вид он показался мне несколько моложе меня, однако по ходу общения я не мог отделаться от ощущения, что он значительно более опытен. Мы присели за один столик и начали беседу, в ходе которой он рассказал мне о вещах, от которых я первое время пребывал в настоящем шоке.

Во-первых, когда я представился Сергеем Болотовым, он сказал мне, что ему что-то подсказывает, что это не моё настоящее имя. Не поняв, шутит он или нет, я сам полушутя показал ему паспорт, который «доказывал мою правоту». На это он ответил, что «документы в наше время решают многое, но не всё». Я принялся в подробностях рассказывать ему свою биографию, но он прервал меня, не объясняя причин. Когда же речь зашла о гостинице, в которой я по сей день проживаю, то тут он удивил меня ещё сильнее. Пётр сказал, что исконно этот дом принадлежал не тем, кто владеет им в настоящее время, но кое-кому совершенно другому . Также он сказал, что изначально в этом здании жил один-единственный человек, с которым однажды по его собственной вине приключилось страшное несчастье. После этого бедствия законный владелец был вынужден покинуть дом и уйти в никому не известном направлении. Это позволило некоторым «не очень честным», как выразился Пётр, лицам захватить контроль над зданием и впоследствии ради собственной выгоды организовать в нём гостиницу.

Я спросил Петра, знает ли он, что произошло с тем единственным жильцом, на что он ответил, что сам разыскивает его и был бы очень признателен, если бы я помог ему в этом. Ещё он добавил, что тот ушедший в неизвестном направлении хозяин дома периодически выходит с ним на связь, так как не оставляет надежд вернуть контроль над своей собственностью. На вопрос, по какой причине Пётр помогает этому ушедшему владельцу здания, он ответил, что тот законный хозяин ему как отец , и для него дело чести помочь ему вернуться. Кроме того, поступок того самого «единственного жильца», как сказал Пётр, привёл и к другим печальным последствиям, всех подробностей которых не знает даже он сам. И закончил он тем, что предложил мне, коль скоро я никогда не был трусом и не искал лёгких путей, помочь ему в расследовании произошедшего и, если ответы будут найдены и справедливость восстановлена, даже написать об этом роман. Почувствовав, что во всей этой истории действительно хватает белых, или, может, правильнее выразиться, чёрных пятен, я согласился ему помочь. Пётр порекомендовал мне несколько книг, знания из которых, с его слов, могли поспособствовать решению нашей общей задачи. Забегая вперёд, скажу, что эти книги в итоге перевернули всё моё мировоззрение, помогли другим людям, кого затронула начавшаяся с того несчастья история, а также придали всему впоследствии происходившему весьма неожиданный поворот. Мы обменялись с Петром контактами и договорились быть на связи. Напоследок он рекомендовал мне быть внимательнее с теми, кто проживает со мною под одной крышей, и попытаться распознать, кто есть кто . Сам Пётр обещал снабжать меня сведениями о живущих в гостинице постояльцах, что в итоге и послужило оплотом моего романа.

Теперь по поводу того инцидента, после которого я переехал жить на первый этаж. Когда я проживал на седьмом этаже гостиницы, со мной соседствовал некий Виктор Александрович Драгунский (он и сейчас занимает всё тот же номер). Это человек лет за пятьдесят и, должен отметить, необычайно высокомерный. Но при всём при этом в его характере присутствует начавшая меня впоследствии откровенно раздражать подобострастность. Стоило мне написать какую-либо заметку в журнал или сочинить незатейливую мелодию, как он тут же усыпал меня комплиментами, превознося меня и мои произведения чуть ли не до небес. Вначале, признаюсь, мне это льстило, но впоследствии я изменил своё отношение и к Драгунскому, и к собственному творчеству. Этому опять-таки поспособствовали те книги, которыми снабдил меня Пётр. В дальнейшем я обязательно буду приводить те фрагменты из упомянутых книг, которую сыграли ключевую роль во всей этой истории. Чуть ниже скажу об этом ещё несколько слов.

Что же до Драгунского, то однажды, уже после того, как я стал предпочитать чтение упомянутых книг общению с ним, с Виктором Александровичем случилось несчастье. Ночью в его номере произошёл пожар, в котором он получил страшные ожоги. Несколько недель он провёл в больнице. У меня было какое-то необычное предчувствие тем вечером накануне и вроде бы какой-то странный сон в ту самую ночь. Или же не сон… Так или иначе, я в данный момент не могу этого вспомнить. Тем временем, по распоряжению управляющего гостиницы Николая Александровича Чернобродова, бывшего военного, меня в целях предосторожности переселили на первый этаж. Как потом выяснилось, это произошло не столько по инициативе Чернобродова, сколько по просьбе того самого постояльца, который сейчас проживает в соседнем номере и регулярно наведывается ко мне в гости. Правда, его оценка моих произведений диаметрально отличается от той, что давал им Драгунский, но об этом вы уже прочитаете в дальнейшем.