Андрей Воронцов - Будущее не продается

— Разрешите представить, господа, — как-то по-особому выгнув спину и склонив выю, подобострастно сказал Ступар, — Илья Петрович Енисеев.

— Мы о вас знаем, — промолвил седой, не шевельнувшись. — Называйте меня Виктором Андреевичем, — добавил он после некоторой паузы. — А это, — повернулся к круглолицему, — Яков Аронович и, — указал на узкоглазого, — Фарид Сабитович.

Он замолчал. Все трое, не стесняясь, разглядывали Енисеева. Тот почувствовал себя перед ними, как перед неким судом.

— Может быть, мы присядем? — повернулся он к хозяину кабинета, хотя в присутствии этой троицы тот явно не чувствовал себя здесь хозяином. — Или вы предпочитаете беседовать с этими людьми стоя?

Не дожидаясь ни от кого приглашения, Енисеев опустился в свободное кресло и оказался напротив Виктора Андреевича с Фаридом Сабитовичем справа и Яковом Ароновичем слева. Ступару, получилось, места вокруг столика не досталось, а присесть на диван рядом с Виктором Андреевичем он, очевидно, не отваживался. Глуповато улыбаясь, Лев Данилович продолжал стоять.

— Садитесь, Ступар, — кивнул Яков Аронович.

Ступар побежал за стулом, втиснул его между креслом Енисеева и Якова Ароновича и сел, сложив руки на коленях.

— Вы служили в армии? — спросил Виктор Андреевич у Енисеева.

— Нет.

— Тогда понятно. В армии просят разрешения присесть.

— И еще курить, — сказал Енисеев, доставая сигареты и закуривая без разрешения. — А вы что — военные? Генералы?

— Вы — дерзкий человек. Особенно в вашем положении, — отметил Виктор Андреевич. — Нет, мы не военные, но для вас мы генералы. Или даже маршалы.

— Любопытно. Я, знаете ли, самонадеянно мнил себя пророком. И, хоть как пророк я не состоялся, я не встречал в жизни другого пророка, которого мог бы считать генералом или маршалом. Для меня таковыми были Моисей, Илия, Даниил… Не думаете же вы, что, оставив пророческие амбиции, я признаю над собой власть светских генералов и маршалов, военных или гражданских? Лев Данилыч, попросите принести кофе, а то вы меня сдернули с постели, не дав позавтракать.

Ступар вопросительно уставился на троицу.

— Принесите, — разрешил Виктор Андреевич. — Ну, что ж, вы пророк, и ведете себя, как положено пророку. Но есть на свете выше власть, нежели власть пророков.

— Мне это уже доводилось слышать. Власть золотого тельца, естественно.

— Не только. Поговорим об этом, Илья Петрович.

— Вы знаете, я не располагаю временем для разговоров на общие темы. И вообще не планировал разговаривать с вами. Я обозначил для Льва Даниловича некую проблему, и он предложил мне разрешить ее. А тут появляетесь вы в роли генералов или маршалов. Если вы покровители Ступара, то вам имеет смысл разговаривать с ним, а не со мной.

— Проблемы Ступара мы разрешим и без вас. А вот ваши — нет. Итак…

— Виктор Андреевич, прошу прощения, — почтительно подал голос Ступар. — Дело в том, что у Ильи Петровича есть еще проблема, о которой я не знал. Но знать о ней в контексте нашей беседы, на мой взгляд, необходимо. Позвольте доложить?

— Давайте, — сделал знак рукой Виктор Андреевич.

Вошла секретарша и подала кофе Енисееву. Ступар подождал, когда она уйдет, и рассказал о Ефреме и о том, что Енисеев угадал заказчиков убийства Бориса Михайловича.

— Ну, вот видите, — с легким восточным акцентом назидательно сказал Енисееву Фарид Сабитович. — Вы можете не считать нас генералами, но тогда для вас генералами будут Владлен Константинович, Павел Исаакович или даже этот Ефрем. Нужно проявлять больше почтения к старшим, молодой человек.

— Слушайте, но ведь я не вчера родился и понимаю, что от меня вам потребуется то же самое, чего хотят Ефрем, Владлен Константинович и Павел Исаакович! Беседа бессмысленна. Я, не скрою, попал в тяжелое положение и выполню — постараюсь выполнить! — одну или две ваши просьбу, чтобы вы успокоили этих уродов, если имеете такую власть, но штатным оракулом у вас не буду. Просто не могу.

— У вас неверное представление о нас, — улыбнулся Яков Аронович. — Ефрем этот — главарь банды, Владлен Константинович и Павел Исаакович — главари другой, гораздо большей банды, цивилизованно именуемой холдингом, мы же — представители иной власти.

— Какой? Исполнительной, что ли?

— Скорее, законодательной. Ну и судебной отчасти. Впрочем, наверное, исполнительной тоже, — совсем уж туманно добавил Яков Аронович. — Власть наша не от золотого тельца, хотя она отнюдь не исключает золотого тельца. Все эти вооруженные люди, которых вы видели в коридоре, принадлежат не нам, но нам стоит только шевельнуть пальцем, чтобы они появились у нас в любом количестве. Наши подлинные имена не произведут особого впечатления ни на Ефрема, ни на этих олигархов, хотя они их, наверное, знают. Но если они узнают, какая власть стоит за нами, они будут ползать перед нами на коленях. Забудьте о предсказаниях, которых требуют от вас эти люди. Это мелочь.