Елена Чалова - Открывающий двери

– Глория, его агент на должности мамки-няньки следит за ним, – буркну Макс, но уже почти мирно. Джо права – жучок не помешает.

– Вот тут и могут быть сюрпризы, – упрямо выпятив подбородок, возразила молодая женщина. – Он эту Глорию в грош не ставит. Мне кажется, он еще и радоваться будет, если сбежит от нее, как от няньки.

– Ладно, иди работать. Только сперва забери это… – Деррен ткнул пальцем в сторону рисунка. – Чтобы я его не видел.

– Шеф, художник подарил рисунок вам!

– Не нужен он мне!

– Тогда… пусть пока побудет у меня, – объявила Джорджина, и голос ее чуть дрогнул. – А если захотите забрать, с вас пиво за хранение!

Картон все еще стоял, прислоненный к столу. Перед ним на корточках сидел агент Бафер.

– Отваливай, – велела Джо. – Теперь это моя картина.

– В спальне повесишь? – хмыкнул коллега.

– А если и так? Все равно будет поприличней тех картинок, что можно найти в твоей спальне!

– Так его, Джо! – крикнул кто-то из ребят. Бафер пожал плечами.

– Да я ничего, – буркнул он. – Только странно вот… смотри.

Джорджина присела рядом с ним, и он указал пальцем на одного из корчащихся внизу рисунка гадов. Покрытое наростами и чешуей тело ящерицы венчала человеческая голова, губы кривились злобными словами, глаза навыкате с ненавистью смотрели на людей.

– Слушай… А ведь он похож на Айзека, – прошептала Джо.

– Точно, да? А то я думаю, может, мне показалось. Но ведь Айзек в тот день погиб. Когда рванул чертов склад, где была база производства крэка. Почему же…

– Почему же он не с нами, а среди тварей? – закончила вопрос Джо.

– Вы долго еще будете прохлаждаться?

Голос над головами прозвучал громом. Бафер от неожиданности сел на пол и под хихиканье коллег чуть не на четвереньках улепетнул к своему столу. Джорджина паниковать не стала, выпрямилась и сказала:

– Шеф, взгляните.

– Я видел.

– Но как же…

– Иди и занимайся делами. Или я сейчас возьму ножницы и лично уничтожу этот чертов рисунок!

Джо взглянула в серо-зеленые глаза спецагента Деррена, поняла, что шутки кончились, и отправилась к своему столу.

Макс пристроил картон за своим креслом, повернув его лицом к стене, и опять занялся отчетом. Однако в голову все время лез назойливый вопрос: что, черт возьми, происходит? Айзек погиб в ходе операции по ликвидации базы изготовителей синтетических наркотиков. Доказать они ничего не смогли, но существовало подозрение, что он продался кому-то и сливал информацию. И о предстоящей операции по захвату базы Айзек заранее не знал – Макс постарался. Деррен потер лицо ладонями и подумал: а не присмотреться ли к этому психованному цыгану попристальнее?

Вечером он позвонил женщине, на которую возложил наблюдение за художником.

– Как там дела, Глория?

Голос специального агента Деррена звучал хорошо. Были в этом голосе нотки теплые, доказывающие, что он тревожится о ней; и нотки строгие, чтобы женщина не сомневалась: ФБР на боевом посту и все под контролем.

Глория прерывисто вздохнула и ответила нарочито бодрым голосом:

– Все в порядке, Макс. Он лег спать. Думаю, до утра можем отдыхать.

– Спасибо, Глория. Вы тоже ложитесь, хорошо? У вас усталый голос.

– Спасибо, я постараюсь отдохнуть.

Макс повесил трубку и уставился на монитор. Там сигнал жучка бодро перемещался в сторону Чайнатауна.

– Спать он лег, – сварливо пробормотал Деррен. – Как же! Небось по девочкам собрался.

Джорджина, сидевшая перед монитором, протяжно вздохнула.

– Не ной, Джо, – тут же переключился на нее шеф. – Это не первая бессонная ночь в твоей жизни.

– Да я не о том… Не думаю я, что он пошел к девочкам.

– К мальчикам?

– Э? Нет, дело не в этом. Знаете, я почти уверена, что он идет к Скульптору. Сейчас найду адрес того дома, где они тогда встретились, на крыше.

Деррен некоторое время смотрел на сосредоточенное личико молодой женщины, потом протянул руку и погладил ее по мелко вьющимся волосам.

– Ты молодец, Джо. Давай, переключай аппаратуру на машину. Едем.

Когда Художник поднялся на крышу, ему показалось, что он попал в собственную картину. Лицо сидящего на кирпичном ограждении человека было клоунски раскрашено отблесками разноцветных огней китайского квартала. Ромиль сел на корточки, привалился спиной к стене. Некоторое время мужчины молчали. Потом Скульптор негромко сказал:

– Я рад, что ты пришел, демон.

Ромиль был готов услышать, что угодно, только не такое обращение и потому растерялся: