Павел Амнуэль - Окончательный выбор. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 20

Но ведь в скрытом тексте Торы ЕСТЬ упоминание о «ядерной катастрофе 2006 года»! Равно можно предположить, что в скрытых слоях Торы есть упоминания и обо всех ДРУГИХ предостережениях, сделанных Творцом когда-либо в прошлом, или тех, что будут еще сделаны. В истории человечества было множество случаев, когда та или иная катастрофа происходила, и множество случаев, когда той или иной катастрофы удавалось избежать. Наверняка такие случаи произойдут и в будущем. Значит, соответствующие предостережения должны содержаться в тексте Торы. Они будут обнаружены тогда, когда ученые-интерпретаторы смогут задать соответствующие слова для поиска и предполагаемые даты. Однако в тех, будущих случаях (как и наверняка в подавляющем большинстве прошлых) у интерпретатора не будет такой возможности, как сейчас, сослаться на непредикативный смысл раскодированного сообщения – не так уж часты в открытом тексте Книги обращения к народу Израиля о выборе пути.

***

Как разрешить возникшее противоречие?

Есть два пути. Оба не посягают на всеведение и всезнание Творца, но требуют от адептов иудаизма (и от других монотеистических конфессий) определенного усилия и пересмотра некоторых догматов. Пути эти подсказаны, как уже было упомянуто, сначала писателями-фантастами, а затем – физиками.

В пятидесятых годах ХХ века в научно-фантастической литературе стала популярной идея так называемых параллельных миров. Идея родилась, конечно, не на пустом месте. Писатели обратились к важнейшим событиям истории, определившим развитие человечества на много лет, и задали себе (и читателям) вопрос: как могла бы развиваться история, если бы случившееся не произошло? Да, человечество выбрало определенный путь, история не знает сослагательного наклонения. Но литература к такому наклонению привычна, писатель прекрасно осведомлен о принципе свободы воли и использует его всякий раз, когда возникает необходимость исследовать альтернативные возможности развития.

Герберт Уэллс в «Машине времени» впервые описал перемещение персонажа в будущее и прошлое по той единственной временной линии, которая и существовала в представлении человека о природе времени, как о последовательности событий. После Уэллса в течение примерно полувека многочисленные авторы в сотнях хороших и плохих произведений описывали историю будущего так, как они ее представляли, но при этом ни у кого не было сомнений в том, что прошлое безальтернативно, вся история не только человечества, но и мироздания в целом до настоящего момента уже свершилась и изменена быть не может.

Айзек Азимов в романе «Конец Вечности» довел уэллсовскую идею до совершенства, но и он не покусился на основополагающую идею ЕДИНСТВЕННОСТИ оси времени и перемещения человечества из прошлое в будущее по этой единственной оси. Да, существует свобода воли, и потому Вечные в романе Азимова меняют по собственному свободному выбору те или иные события в истории с благой целью улучшения человеческого бытия. Но изменение в причине вызывает изменения всех следствий – меняется событие в истории, и меняется вся история после этого события. Для человека, находящегося внутри этого мироздания и движущегося вдоль оси времени, не меняется ничего – для него существует все та же единственная уэллсовская ось времени, и лишь для Вечных, живущих ВНЕ временного потока, ясна суть происходящего: не истинная многовариантность времени, а потенциальная многовариантность – ось времени одна и для Вечных, только события, нанизанные на эту ось, изменяются в зависимости от изменений в той или иной точке на оси.

В начале пятидесятых был опубликован небольшой рассказ Джона Уиндема «Хроноклазм». Писатель задал простой вопрос – если существует (в фантастике, разумеется) возможность перемещения по оси времени не только в будущее, но и в прошлое, то кто запрещает персонажу отправиться на сотню лет назад и убить собственную бабушку еще до того, как она встретит на жизненном пути своего будущего супруга – дедушку нашего персонажа? И что произойдет, если бабушку убить?

Собственно, не обязательно быть таким уж кровожадным – достаточно уговорить девицу не ходить на тот бал, где, как внуку уже известно, случайно произошла достопамятная встреча. У девицы определенно была свобода выбора – идти на бал или не идти. Она решила – пойти. Могла и остаться дома.

Если бы девушка не пришла на бал, встреча не произошла бы, не родился бы отец (или мать) нашего героя, и сам герой не мог бы появиться на свет.