Дмитрий Самохин: Фантастика и Детективы, 2014 № 1 (13)

— По работе часто приходилось общаться. Он приходил ко мне, — задумчиво произнес я, вспоминая Дэнни.

Иллюстрация к рассказу Макса Олина

Усатого привел три года назад Бедуин, когда прежний ишибаши умер от старости. Ему было сорок четыре года. Что поделать, ишибаши в Большом Истоке долго не живут. Дэнни тогда был совсем молодым пареньком, и тридцати ещё не было. Усов он тогда не носил. На свободе бродяжничал и подрабатывал разнорабочим, где что прикажут. Мы предложили ему отличный контракт. Если прослужит десять лет на районе и не умрёт от старости, то выйдёт на свободу богатым человеком. Впрочем, кое о чём мы умолчали. Мало кому довелось дожить до конца контракта…

Усатый был весёлым, беззаботным парнем. Любил жизнь отчаянно. Часто зависал в «Зажигалке», был душой любой компании. И его все любили. Кто же мог убить его? Ещё и таким зверским способом. Тут подумать надо.

— Вот здесь ему и оторвали голову, — Ник показал в сторону фонарного столба.

— Когда это случилось?

— Ночью. Часа в три.

— Что ишибаши мог делать в три часа ночи под этим фонарем? — задался я законным вопросом.

— Может, за опохмелом ходил? — предположил Красавчег.

— Или к девицам заглядывал, — выдал я свою версию. — Но сначала заглянём в «Вилку», может, они что и знают.

Мы заглянули, впрочем, это нам ничего не дало. В «Вилке» никто не видел Дэнни. Он к ним накануне не заглядывал. Стало быть, вариант только один — идти в заведение «По-пластунски». Вероятно, им что-то известно.

Давно я не заглядывал к весёлым девчонкам, с тех пор, как принял сан. Да и с моими способностями не по борделям разгуливать… Я каждого человека вижу как на ладони. Какое тут удовольствие может быть, если я буду знать, о чём размышляет партнёрша во время процесса.

Поднявшись на второй этаж, мы вошли в оружейный магазин. Не обращая внимания на колюще-режущие и огнестрельные игрушки, прошли во внутреннее помещение. Продавец Коля нас, казалось, и не заметил. Узкий коридор, и мы оказались у стойки администратора. Полуголая девица мирно дремала в кресле и не обращала на наше появление внимания, пока Ник не плюхнулся в кресло рядом и не состроил одну из своих обаятельных рож.

— Что вам надо, господа? — спросила тут же проснувшаяся девица, обращаясь к Нику. Потом она заметила меня и разом поскучнела. Преподобный Крейн редкий гость в заведениях подобного типа.

— Убили Усатого Дэнни. Вот хотели бы узнать, не был ли он у вас вчера? — спросил, отвлекая девушку на себя, Красавчег.

— Да, он был у нас.

— С кем отдыхал?

— С Натой Рыжей. Он у нее всё последнее время зависает, — с готовностью доложила девушка.

— И что, он у вас был частый гость? — спросил я.

Девушка отчего-то смутилась, но всё же ответила:

— Да уж… Постоянный. Почти всех перепробовал. Только он подолгу зависает то с одной, то с другой, а в последнее время — с Натой.

Я знаю всех жителей Большого Истока. За долгие годы служения через Храм прошли многие, но сотрудницы увеселительного заведения редко заглядывали ко мне. Предпочитали заботу о душе отложить на потом. Но Нату Рыжую я знал. Вполне приличная девушка, ничем особо не отличающаяся, кроме того, что характер у неё взрывной. Уж если припекло, может воспламенить даже молоко. Но девушка добрая, голову Усатому оторвать не могла. Хотя разгадка этого преступления лежит именно в этом заведении, чувствовал я.

— Мы можем поговорить с Натой?

— Подождите, я спрошу Мамашу Змею.

Конечно, такие дела самостоятельно не решаются. Девушка вскочила с кресла и, подрагивая грудями, упорхнула за портьеру.

Ждать пришлось недолго. Вскоре появилась Мамаша Змея. Дородная женщина в возрасте, раскрашенная, словно балаганный индеец, разодетая в искусственные меха. На груди массивные стеклянные бусы.

— Чем могу вам помочь, преподобный Крейн?

— Я хотел бы поговорить с Натой Рыжей.

— Отчего же не поговорить. Поговорить — это завсегда пожалуйста! — засуетилась Мамаша. — Следуйте за мной.

Она привела нас в маленькую комнатку с диванчиком, стеклянным столиком, на котором лежал незаконченный пасьянс, и двумя креслами.

— Подождите здесь, — попросила Мамаша, потом заметила пасьянс и зашипела как змея. — Вот Касси зараза, опять свое гадание оставила! Будет срать и не убирать, запрещу ей подрабатывать!

Я скривился. По выражению моего лица Мамаша догадалась, что мне неприятно всё это выслушивать, поспешно извинилась и покинула комнату.