Диана Чемберлен - Умелая лгунья, или Притворись, что танцуешь

Слово «любовница» покоробило меня. Мне не хотелось представлять отца в роли любовника, однако в последнее время, казалось, жизнь заставляла меня думать об этом, хотелось мне того или нет.

Амалия свернула на дорожку, ведущую к дому тети Клаудии и дяди Джима.

– Нора, возможно, не воплощенная сердечность, но она очень практична и, увидев тебя, приняла как родную. Разве ты не понимаешь, что в итоге тебе очень повезло, у тебя появились замечательные родители.

– Еще как повезло, – кивнув, подхватила я, – ведь меня любят трое родителей.

Однако легкая душевная боль пока не собиралась покидать меня.

Из пяти семейных домов Моррисон-риджа самым захудалым выглядел дом тети Клаудии и дяди Джима. Подозреваю, однако, что, когда его построили, он смотрелся вполне прилично. Двухэтажное здание серовато-коричневого цвета на черном цоколе, хотя его и разглядеть-то было трудно, потому что вокруг него вечно громоздились три старые легковые машины и один обшарпанный пикап, да вдобавок одна стена обросла густым кустарником, а длинные плети плюща почти полностью скрывали крыльцо.

Сколько же я уже не заходила к ним в гости? Я попыталась вспомнить. На тринадцатилетие Дэни устроили большую вечеринку, должно быть, тогда-то я и была у них последний раз. Тогда она еще выглядела обычной девочкой, с такими же, как у меня, скучными каштановыми волосами и свежим лицом, не тронутым косметикой. С того вечера мне запомнилось лишь то, что тетя Клаудия предложила Дэни поделиться со мной новым ювелирным набором юного умельца, и, вместо того чтобы дать мне поиграть с ним, Дэни спустила весь бисер и проволочки в туалет. Я правда терпеть ее не могла. Мама однажды сказала мне, что мы полюбим друг друга, став старше, но я даже не представляла, что такое вообще может случиться.

Едва мы с Амалией вступили в дом, как я мгновенно вспомнила присущий ему запах. Так больше не пахло нигде. Он напоминал мне ароматы свежеиспеченного хлеба, теплого, на дрожжах.

– Бродит пиво Джима, – сказала Амалия. – Теперь этим запахом пропитался весь дом.

– Вроде бы приятный запах, – нерешительно произнесла я. Настораживал только странный кисловатый оттенок.

– В малых дозах, безусловно, – заметила она, поставив корзинку с уборочным хозяйством на кухонный стол. – По крайней мере скрывает запах курева. Хотя ко времени окончания уборки в этом доме я думаю лишь о том, как бы поскорее принять душ и смыть этот запах с волос.

– Тише, – прошептала я, испугавшись, что кто-то может быть дома.

– О, никого нет. – Амалия открыла шкафчик под раковиной и вытащила бутылку средства для мытья посуды. – Джим отправился вывозить мусор, Клаудия сегодня строчит круги или что-то в этом роде, а вот у Дэни – не помню, но тоже какие-то дела.

– Вероятно, в торговом центре, надо же ей обновлять свой черный гардероб.

– Не стоит относиться к ней так сурово, – заметила Амалия и, пустив струю воды, выдавила немного геля на раковину. – Когда я появилась с тобой в Моррисон-ридже, она переживала больше всех. За исключением Норы, разумеется.

– Дэни переживала? Почему? Она же тогда была совсем ребенком.

– Твой отец души в ней не чаял, вот почему, – пояснила Амалия и отрегулировала температуру, держа пальцы под струей воды. – Она жила словно маленькая принцесса, а потом появилась ты и полностью завладела его вниманием. Ей вполне можно посочувствовать.

Это удивило меня, хотя, вспомнив их общение, я осознала, что мой отец всегда относился к Дэни с особой сердечностью. Если кто-то из родственников высмеивал ее боевую раскраску или странности поведения, он всегда защищал ее, говоря что-то типа того, что «она испытывает свои крылышки».

Впрочем, дом Дэни выглядел жутко грязным, по крайней мере, если оценивать состояние кухни и ту часть гостиной, что я уже видела. В нашем доме всегда было «прибрано», как могла бы сказать Нора.

– Я могу убраться в домах Бесс – твоей бабушки – или Тревора с Тони часа за два. – Амалия закрыла кран и вытерла руки посудным полотенцем. – А на этот бардак уходит минимум четыре. Тони держит дом в приличном состоянии, и там у меня не так много работы, но Клаудия… взгляни, какая здесь грязь. И поверь мне, специально оставлена для меня.

– Что значит, специально для тебя?

– Клаудия обожала Нору, поэтому, когда появилась я… в общем, она возражала против того, чтобы я жила в Моррисон-ридже. Она считала меня разлучницей, разрушительницей семейных гнезд. – Она с улыбкой взглянула на меня. – Но я никогда не поступлю так с Норой. – Она отодвинула один из стульев от кухонного стола. – Может, ты посидишь здесь, пока я работаю, составишь мне компанию? – предложила она.