Александр Форш - Дети жемчужной Медведицы

Алиса открыла глаза. Она находилась в больничной палате. Рядом, на стуле, сидела зареванная Нинка. Увидев очнувшуюся подругу, та обрадовалась и кинулась с объятиями.

– Что я здесь делаю? – не сразу вспомнив произошедшее, спросила Алиса. – Почему я в больнице? У меня ничего не болит.

– Лежи, – велела подруга, – врачи сказали ничего серьезного, но ты потеряла много крови. Тебе нужно восстанавливаться.

– Нина, – запоздало удивилась Алиса, – ты как здесь оказалась?

– Это я вызвала полицию и «Скорую» в усадьбу, куда тебя отвез Гриша.

– Выходит, ты все знала?

– Ничего я не знала, – потупилась Нина, – догадывалась просто. Я и подумать не могла, что отец лечился таким варварским способом. Все препараты в его лаборатории имели в основе человеческую кровь. Медицинский центр закрыли, сотрудники арестованы и дают показания.

Алису вдруг пронзила ужасная догадка. Она боялась спросить у Нины про Соболева, но подруга как-то сама догадалась о ее мыслях.

– Андрей твой в соседней палате. Вчера его перевели в общую из реанимации.

– Вчера? Сколько я здесь нахожусь?

– Сегодня четвертый день, – вздохнула Нина. – Ты просто спала и никак не хотела просыпаться. Я очень за тебя испугалась.

– А где Виктор?

– Он жив, если тебя это интересует. – Нина нервно мерила шагами палату. – Лучше бы умер, честное слово.

– С Соболевым точно все в порядке? Ты не скрываешь от меня ничего?

– Зачем мне скрывать что-то от тебя? – Молодая женщина остановилась у окна, рассматривая унылый больничный двор. – У него в кармане находился камешек какой-то. Он сказал, что ты обронила, а он подобрал и сунул в карман. Нож на камешек наткнулся и лезвие ушло в сторону, пройдя в паре миллиметров от легкого. Врачи сказали, в рубашке мужик родился.

Алиса устало прикрыла глаза, откидываясь на подушку. Камешек она действительно потеряла и очень переживала, ведь он был подарком Виталика. Выходит, он спас жизнь Соболеву.

Соболев лежал с закрытыми глазами. Ему не хотелось просыпаться, во сне он видел Алису. Только волосы у нее были светлые и вьющиеся, а глаза нежно-зеленые. Она что-то недовольно ему высказывала, щурясь, сделавшись похожей на рассерженную кошку. Взять бы ее в охапку, сжать в объятиях, чтобы она не распускала больше коготки, и поцеловать… в нос. Он не знал, почему именно в нос. С него в конце концов можно было начать, а уж дальше он разберется, куда целуют сердитых кошек, чтобы те успокоились. И вот когда он уже потянулся к ней губами, девушка вдруг шлепнула его по щеке ладошкой и голосом Кости пробасила:

– Соболь, ты спишь или притворяешься?

Ну какого черта? У него во сне уже все шло, как надо. Иначе и быть не могло.

– Так даже лучше, – продолжая бесцеремонно влезать в стройный видеоряд, бухтел Костян, – мне проще говорить с тобой спящим. В общем, Соболев, мне надоело скрываться и прятаться. Я долго готовился к разговору, и когда уже созрел, ты взял и свинтил. Даже не предупредил меня, между прочим. А я просил тебя подождать, тогда мы поехали бы вместе. И сейчас ты не лежал бы на этой койке с перебинтованной грудью.

– А может, я счастлив лежать на этой самой койке, – открывая глаза, усмехнулся Соболев, – и тебе теперь станет неудобно со мной разговаривать, но знай – это моя месть за прерванный сон.

– Надеюсь, хотя бы эротический? Иначе мелковато для мести.

– Бери выше друг, бери выше.

– Ну вот, не мог ты продолжить притворяться спящим, Соболь? Давай, закрывай глазки. – Костя встал, подошел к Андрею и натянул тому одеяло до самого подбородка. – Хочешь я спою тебе колыбельную?

– Костян, посмотри, я едва живой, – Соболев попытался изобразить голос смертельно больного, – а ты предлагаешь меня добить?

– Злой ты, уйду я от тебя. – Костя сложил руки на груди и отвернулся, изображая крайнюю степень обиды.

– Да кому ты нужен?

– Меня твой тесть переманивает, – сменив ироничный тон на деловой, выдал Константин. – Золотые горы сулит.

– А ты?

– А я приехал просить твоего совета и…

– И? – не томи. Я могу умереть, так и не узнав твою тайну.

– Андрюх, надеюсь, ты меня поймешь. В общем, я хочу, чтобы ты отпустил Татьяну.

– В каком смысле отпустил? Я ее и не держу.

– Она беременна, – Костя произнес это так, будто открыл великую тайну.

– Я знаю. Сам ездил с ней к гинекологу.

– Ты не понял. Она от меня беременна.

– Костян, скажи честно, ты пьян?

– А что, твоя жена может заинтересовать только конченого алкоголика? – Костя оскорбился.