Николай Коротеев: По ту сторону костра: Сборник

version="1.0" encoding="utf-8"?> detective Николай Иванович Коротеев По ту сторону костра: Сборник

В книгу известного советского мастера приключенческого жанра Николая Ивановича Коротеева включены повести: "По следу упие" — о тружениках тайги, о расследовании работниками милиции загадочных обстоятельств гибели опытного таежника — искателя "корня жизни" женьшеня; "Капкан удачи" — о добытчиках алмазов, о том, как неожиданно раскрываются истинные нравственные качества молодых людей, вступивших в большую жизнь; "Крыло тайфуна" — о борьбе участкового инспектора с браконьерской добычей пантов изюбря в таежном заповеднике; рассказ "По ту сторону костра" — о тигроловах, о бережном отношении советского человека к богатствам тайги.

За первую повесть автор был удостоен звания лауреата премии МВД СССР и Союза писателей СССР.

Содержание:

Было раннее и очень тихое утро. Тишина стояла ясная, хрустальная, как воздух, каким он бывает в тайге в августе после ливня, прошедшего три дня назад. Земля подсохла, и лишь запах от полусгнивших колодин, терпкий и вязкий, устойчиво держался в низинах. Деревья, даже смолистые кедры, и кустарники уже не пахли, потому что на них созрели плоды, а листья и хвоя стали суховатыми, жесткими.

Наискось по склону сопки поднимался неторопливо, но споро таежник с котомкой за плечами. На нем — шинель с подрезанными полами, штаны из шинельного сукна, на ногах олочи из сыромятной кожи. Голени оплетены сыромятными ремешками, а из олоч торчит ула — мягкая трава, которая греет не хуже шерстяных носков.

Легко поднявшись на середину склона, человек остановился и осмотрелся.

Меж стволов молодого кедровника ему стала видна долина с чередующимися полосами зарослей и леса, с распадами и полянками. Над одной кругами вились вороны.

«Чего они там крутятся? — подумал человек. — А, все равно. Теперь совсем не стоит об этом думать. Думать надо об одном: не остался ли я в дураках. Верно ли я понял Ангирчи? Вряд ли там лишь один корень… Вдруг целая плантация?

Рано, рано размечтался, Петро Тарасович, — остановил себя таежник. — Прибыль хорошо считать, когда красненькие в руках. А ну как ошибаешься?.. Теперь надо смотреть в оба. Затески, шу-хуа [1] В переводе с китайского — язык зарубок. Ими на стволах ближних деревьев указывается расстояние до корня, а иногда и имя искателя, нашедшего, но по тем или иным причинам не выкопавшего женьшень. не проглядеть. Ягоды женьшеня красные, яркие — их птицы склевать могли… Листья — маралы или лоси объесть. Они великие охотники до женьшеня и прочих растений из семейства аралиевых, как говорит Наташка Протопопова. Верно, оттого в их рогах копится особая сила, похожая на женьшеневую.

Смышленая девка. Ничего не скажешь. Не был бы ее отец участковым инспектором, милиционером, велел бы Леньке жениться на ней. Только не та семейка, чтоб родниться. Узнай Самсон Иванович про мои дела — по-хорошему, по-родственному он не поступит. Упечет крепче, чем чужого. Чудак человек, будто кто знает, сколько я корней нашел, а сколько сдал. Дзюбу голыми руками не возьмешь. И никогда Самсону не угадать — за столько-то лет не сообразил!

Но теперь — все. Хватит. Пофартило мне. Пора и тихо пожить. Годы не те, а подыхать в тайге, как Ангирчи собирается, мне совсем не хочется. В городе в свое удовольствие поживу. Да и надоело. Протопопов совсем на пятки наступать стал. За каждым корнем смотрит, все учитывает…

Ну, где же ты, корешок? Не зверь, не отзовется и следов не оставит… Сидит в земле, помалкивает… Вот!»

Дзюба замер, словно мог спугнуть корень. Даже не сам корень, а затески, особые надрубки на стволах кедров, которые для настоящего таежника — замок покрепче электронного. Затески свежие, прошлогодние.

Снял с плеч котомку, все так же осторожно и тихо, лишь шевельнув плечами. Сглотнул слюну — горло пересохло от волнения.

Взгляд таежника рыскал по редкой траве меж стволов. И, наконец, наткнулся на то, что искал. Увиденное превзошло все надежды.

— Чу-удо… — шепотом протянул Дзюба. — Чудо…