Наталия Антонова - Смерть под золотым дождем

– Да, – зевнул Гордей Тимофеевич, – и кто же она была на самом деле?

– Святая мученица.

– Мученица? – резко спросил Трифонов.

– А кто же, вы думали? – едва заметно улыбнулась девушка. – первые описания её мученичества относятся к V–VI векам. Считается, что эта сицилианская дева умерла в мучениях за веру в III веке, во времена правления императора Диокле- тиана.

– Бедняжка.

– О самой святой Люции известно не так уж много. Но я могу рассказать легенду о ней. Хочешь? – перешла она на «ты».

– Рассказывай, чего уж там, – разрешил он.

– Люция жила на Сицилии. Была она дочерью богатого римского гражданина из Сиракуз, который рано умер. Мать Люции, Евтихия, хотела выдать дочь замуж. Люция была красивой и умной девушкой, поэтому жениться на ней хотели многие. Но она отвергла всех женихов. Мать смирилась с желанием девушки принести обет безбрачия и посвятить свою жизнь служению Христу и помощи бедным после того, как заболела, а потом исцелилась от кровотечений на могиле святой Агаты в Катании.

Однако обиженные женихи думали иначе. Один из них пришёл в такое бешенство, что возбудил против Люции жестокое преследование. Судья Сиракуз Пашазиус принял сторону женихов и хотел отдать девушку в публичный дом.

– О времена! О нравы! – пробормотал Гордей.

– Да, – согласилась девушка и продолжила: –Только повозку, запряжённую быками, не смогли сдвинуть с места тысяча мужчин. Озверевшие женоненавистники подвергли Люцию многочисленным изощрённым пыткам. А перед смертью её ослепили, поэтому у святой Люции просят прозрения. Потом ей отрубили голову мечом. Как свидетельствуют некоторые документы, случилось это в 305 году.

– Ты нагнала на меня тоску, – вздохнул Гордей Тимофеевич.

– Но не всё так печально.

– Да ну?

– Конечно, на День святой Люции дарят подарки, у католиков даже есть поговорка, которая переводится на русский язык так: «Святая Люция дарительница, двенадцать дней до Рождества».

– Подарки – это хорошо, – согласился Гордей Тимофеевич.

– Кто бы возражал? А ещё по народным поверьям святая Люция оберегает от колдовства и чар.

– Значит, в случае чего я могу обращаться к тебе за помощью, – пошутил он.

– Погоди, – воскликнула девушка, – это ещё не всё! Некоторые верят, что на святую Люцию ведьмы сбивают под мостами масло, ходят ночью в белых покрывалах, устраивают шабаши, а ещё танцуют на перекрестках и могут «затанцевать» попавшихся им мужчин и парней до смерти.

– Нечего сказать, порадовала! – притворно вздохнул он.

– Существует средство защиты!

– Какое? Нет, погоди, сам угадаю с трёх раз – чеснок!

– Так нечестно! С первого угадал. Но там есть условие.

– Скажи какое, – попросил Гордей.

– Хорошо. Чеснок нужно не есть, а, прежде чем выйти в эту ночь на улицу, натереть им лоб, руки и ступни…

– Что ж, уяснил, буду теперь приходить к тебе с ног до головы натёртым чесноком.

– А ты что, собираешься приходить ко мне? – тихо спросила Люция.

– Придётся, пока на ноги не встанешь.

– Это совсем не обязательно.

– Мне лучше знать, что обязательно, а что нет.

– Как хочешь, – вздохнула она и замолчала. Вскоре он догадался, что она заснула.

– Так вот она, значит, какая, Люция, – пробормотал Гордей себе под нос. Она лежала в постели, а он сидел рядом в кресле и молил Бога, чтобы наступило её скорейшее выздоровление. Незаметно для себя он и сам заснул. Но проснулся всё-таки раньше неё. Даже вымыл составленную с вечера в мойку посуду и приготовил незамысловатый завтрак.

Открыв утром глаза, Люция выглядела удивлённой.

– Ты всё ещё здесь? – спросила она. – Разве тебе не надо идти домой?

– Нет.

– А на работу?

– Надо.

– Тогда иди.

– Сейчас покормлю тебя и уйду.

После завтрака она принялась выпроваживать его более настойчиво. И он уступил. Оставил ей на столике рядом воду, лекарства, сок, который нашёл в холодильнике, и пачку печенья.

– Я приеду вечером.

– Не надо.

– Вот. – Он раскрыл бумажник и достал из него приличную сумму.

– Что это? – удивилась она.

– Разве не видишь, – начал сердиться он, – деньги!

– Что это деньги, вижу, но не понимаю, зачем ты суёшь их мне.

– В качестве морального и материального ущерба.

– Какая чушь! Ничего мне от тебя не надо.

– Люция! Не дури!

– Сам не дури, – огрызнулась она неожиданно резко.

– Ладно, – он сунул деньги обратно, – потом поговорим. – Уходя, он положил деньги в тумбочку в прихожей.