Сергей Трахимёнок - Нобелиат

– А Попов и Маркони? – спросил Крамор.

– А Попов и Маркони стали повторять опыт предшественников. Они просто закинули антенну повыше и увеличили выходную мощность. То есть принципиально нового они ничего не придумали. Но Маркони, как представитель Запада, оказался хитрее, все это запатентовал, а Попов не догадался этого сделать.

– Алесь, ты злопыхатель, не иначе. С одной стороны, говоришь об объективном исследовании проблемы, а с другой, сознательно подбираешь такие термины, которые изначально нивелируют достижения тех, кого ты осуждаешь. Смотри, ты заявляешь: всего лишь установили выше антенну и увеличили выходную мощность. Но они решили основную задачу передачи сигналов на большие расстояния. Это, во-первых, а во-вторых, ты не хуже меня знаешь закономерность технических открытий, они созревают одновременно во многих местах, и приоритет открытия часто принадлежит не тем, кто открыл, а тем, кто застолбил или запатентовал. Но из этого вовсе не следует, что один социум умнее другого. Это смердяковщина какая-то.

– А что такое смердяковщина, технический термин?

– Ты не читал Достоевского?

– Нет.

– Тогда я тебе поясню. Есть у него персонаж, который все время сожалеет о том, что в начале девятнадцатого века умная нация не завоевала глупую и не научила жить, это и есть смердяковщина.

– Ясно.

– А как ты объясняешь первенство СССР в освоении космоса?

– Случайностью. Откуда у СССР появилась жидкостная ракета? Это была трофейная Фау-2. Советский Союз стал заниматься ее совершенствованием, ибо нужно было чем-то стрелять по Америке: самолеты не доставали.

– Ты противоречишь себе. Фраза «Советский Союз стал ее совершенствовать» свидетельствует о том, что он был в состоянии это сделать.

– Ну, мы же не балбесы.

– Вот и я о том…

– Ты же знаешь, что в США вообще ракетами не занимались. У них с любой военной базы вокруг СССР можно было долететь до любого участка советской территории. Они впервые взялись за разработку баллистических ракет в пятьдесят четвертом году.

– Я знаю, и вызвано это тем, что у нас появилась водородная бомба, она была меньше атомной.

– Так что в этом соревновании у СССР была восьмилетняя фора. Она и позволила запустить сначала спутники, а потом и человека. Но после американцы спохватились и выиграли космическую гонку. К семидесятым они сделали свой «Джемини», а у нас начались проблемы с «Союзами».

– Алесь, а ты знаешь точку зрения, что это соревнование было бессмысленным. Нильс Бор, абсолютный авторитет в научном мире, сказал как-то, что «пилотируемая космонавтика – это несомненное торжество интеллекта, но печальная ошибка здравого смысла». Она не нужна! Нет такой задачи в космосе, которую бы не смогли выполнить автоматы.

– Да, конечно, академик Мишин, например, считал, что нельзя строить «Бураны», ибо крылатые космические аппараты создают большое сопротивление при старте, плюс эту громадину ни к чему нельзя приспособить. Конечно, с техническо-инженерной точки зрения «Буран» стал, безусловно, шедевром. Однако с экономической…

– Все, Алесь, разговор беспредметен. Ты признал, что «Буран» шедевр, это и есть итог соревнования. Здесь все как в матче советских хоккеистов любителей с профессионалами.

– А что это был за матч?

– Вот видишь, по молодости лет ты этого не знаешь. А было все в начале семидесятых. Родоначальники хоккея с шайбой канадские профессионалы согласились на серию матчей с советскими любителями. А поскольку уровень их подготовки был чрезвычайно высок, вся спортивная и околоспортивная общественность на Западе не сомневалась в проигрыше любителей. Но получилось иначе. Любители выиграли первый, а потом и большинство матчей в Канаде, причем в одном из эпизодов, когда наша сборная была в меньшинстве, Харламов забил им гол. Однако после этого канадцы собрались, приехали в Москву и выиграли свою серию. Казалось бы, 1:1. Ан нет, быстро подсчитали все матчи и объявили, что перевес в двух сериях все же на их стороне.

– А это ты к чему?

– Да к тому, что Запад весьма ревниво относится к иерархиям, итогам, болезненно переживает проигрыши. По отношению к Востоку он мальчишка, который хочет быть всегда первым.

– А Восток?

– Восток – умудренный жизнью мужик, ему важно поиграть, а не победить…

– А ты себя к кому относишь?

– Только не к Западу.

Завершив осмотр, Юнаков попросил понятых подписать протокол и отпустил их.