Андрей Константинов - Свой – чужой

Ильюхин положил трубку, продолжая улыбаться. Он знал десятки «доберманов и пинчеров». Знал оперов от Бога, с характерами, долбанутых на работе. Знал и таких красавцев, при взгляде на которых в голове автоматически щелкало: «Ну и рожа – три побега, шесть этапов». Но все они уже давно были легавыми, и чуткий нос мог унюхать пса в волчьем обличье… А Штукин – он… другой. Полковник вспомнил серые, с насмешливым прищуром, глаза опера и довольно улыбнулся…

Прошлое и 11 ноября 1999 г.

Валерка Штукин родился и вырос в семье, состоявшей, кроме него, из одной только мамы. Своего отца он никогда не видел, и мама о нем ничего не рассказывала – без трагически-скорбного умолчания, просто не рассказывала, и все. Валеркина мама была красивой, трудолюбивой и жизнерадостной. Она работала машинисткой в райисполкоме, любила вечеринки и танцевала на них до упаду. К ней постоянно тянуло мужчин, но она вела себя совсем не так, как можно было бы предположить, если думать шаблонно. Когда чужие люди до нее дотрагивались (даже случайно), она вздрагивала от раздражения. А однажды, когда Валерке было восемь лет и мама взяла его с собой на первомайскую демонстрацию, один исполкомовский товарищ дотронулся до нее. Не случайно. Тогда Валера впервые услышал от мамы мат: «Ты что, охуел?!»

На Валеркиной памяти с мамой жили подолгу два очень положительных мужика. И один, и следующий маму очень любили и старались заботиться о ней и о Валере. Она тоже старалась относиться к ним нежно, но у нее ничего не получалось. Этих положительных мужчин она полюбить так и не смогла. И обе истории закончились одной и той же маминой фразой: «Все, больше не могу!» Оба раза мама потом очень сильно переживала, но лишь оттого, что обидела хороших людей.

И вдруг, когда Валерке исполнилось тринадцать лет, в жизни его мамы появился человек, абсолютно не похожий на всех предыдущих сожителей и кавалеров… Этот мужчина был подтянут, не любил много говорить и любил порядок. От него веяло силой и надежностью. Он с самого начала и всего пару раз серьезно, по-взрослому, поговорил с Валерием, и они выработали свои правила игры, сводившиеся к следующему: Валерка может посылать его просьбы и рекомендации куда подальше, но – в этом случае лишается покровительства, защиты и, самое главное, интересного общения. Валера предпочел ничего никуда не посылать, тем более что этот серьезный и взрослый мужчина просил или советовал что-то очень редко. Все, что он делал, было абсолютно правильным, при этом – без занудства. В их квартире стали появляться дорогие вещи, а разный накопившийся хлам беспощадно выбрасывался. Мама стала совсем по-другому одеваться и даже изменила прическу. Она ходила счастливая и вся лучилась, потому что первый раз в жизни полюбила – по крайней мере, на Валеркиной памяти. Однажды, в разговоре за вечерним чаем, Валерий спросил нового отчима:

– А вы военный?

– Военная контрразведка Ленокруга, – коротко ответил тот. Задавать дополнительные вопросы парнишка не стал. Про контрразведку Валерка знал только то, что с ее сотрудниками лучше не ссориться. Даже в детском приключенческом фильме про неуловимых мстителей белогвардейский контрразведчик штабс-капитан Овечкин – и то крупных дел наделал, а его все никак чекисты убить не могли. Кстати, фамилия отчима была созвучной фамилии киногероя – Овчаров. В отличие от киношного контрразведчика Овчаров не поводил шеей, а имел манеру трогать кончики губ двумя пальцами и потом со скрипом проводить ими до подбородка. Как-то раз он обмолвился о своих немецких корнях, и Валерку это очень удивило, но он снова не стал ничего спрашивать, потому что правила игры усвоил намертво. А одно из этих правил как раз и гласило: «Стараться обходиться без лишних вопросов».

Однажды произошел такой случай – Овчаров вкрутил все лампочки на лестнице, а во дворе установил мощный прожектор, который многим почему-то стал мешать непонятно чем. Естественно, в конце концов случился конфликт с соседями. Валерка запомнил брезгливо-холодное выражение лица Овчарова и его странную фразу: «Я, немец, разговариваю с вами, евреями… А решаем мелкие вопросы, как русские». Вроде это была шутка, но соседи почему-то перепугались, а председатель кооператива с тех пор всегда заискивающе здоровался с Овчаровым.

Отчим часто подолгу рассказывал Валерке о «Лисе пустыни» Эрвине Роммеле [46] Э. Роммель – знаменитый генерал гитлеровской армии, воевал в Северной Африке. и о рыцаре подводного флота Дейнице [47] Дейниц – знаменитый адмирал гитлеровского флота, подводник. – рассказывал так, что можно было подумать, будто он сам воевал под их началом. Валерка еще мало что понимал, но завороженно вслушивался в легенды. Мама прижималась к любимому плечом, а Овчаров легко поглаживал ее по голове и, улыбаясь, фантазировал: вот, дескать, если бы русских можно было скрестить с немцами, то возникла бы непобедимая тысячелетняя империя. Слово «империя» он произносил с каким-то особым придыханием.