Сабина Тислер - Забирая дыхание

— Ну ладно, — сказал он, — я женюсь на Тильде.

— Правильно, — ответила мать и поцеловала его в лоб.

Через две недели после свадьбы Тильда переселилась к нему. С кучей ящиков, чемоданов, сумок и кульков, со своим любимым креслом, с дюжиной картин, которые показались Матиасу ужасными, с тринадцатью рулонами ткани и одной швейной машинкой.

Все это она свалила в гостиной, придвинула кресло к окну, упала в него и улыбнулась.

— Прекрасно! Мы устроимся по-настоящему уютно, — промурлыкала она. — Все это легко разместится здесь, у тебя ведь достаточно много места!

Матиаса охватила ярость. Такого он себе не представлял. Если он чего-то не переносил, так это беспорядка и хаоса.

— Ты что, рехнулась? — закричал он. — Где тут место? Куда девать все это барахло? И о чем ты думала, когда перлась сюда с этими тюками? Ты точно спятила!

Тильда осталась совершенно спокойной. Она ожидала подобной реакции. Насколько она успела узнать Матиаса, он, похоже, думал, что она явится с ручным багажом, ночной рубашкой, зубной щеткой и с хорошей книгой. Ему, по всей видимости, до сих пор было не понятно, что с сегодняшнего дня они станут жить вместе. А для полного комфорта того, что стояло в комнатах, было ужасающе мало.

— У тебя своя работа, у меня своя, — возразила она с ледяной улыбкой. — Я, правда, не знаю, чем ты занимаешься, но, думаю, тебе нужен письменный стол. Мне тоже нужен угол, а лучше — отдельная комната для шитья. Ткани — это мой материал. Без них я не могу творить, изобретать, создавать эскизы и готовые изделия. Это же логично. С животом я не смогу подолгу заниматься гимнастикой, зато смогу шить и не буду с унылым видом сидеть в уголке.

Матиас замолчал и представил, как бы выглядела его квартира, если бы здесь валялись горы детских вещичек, перед телевизором стоял манеж, рядом со стереоустановкой — куча мягких игрушек, а в спальне — детская кроватка, комод и пеленальный столик. Ужасно! Его жизнь, еще толком не начавшись, уже становилась сплошной катастрофой.

Он всегда очень любил эту квартиру. Четыре комнаты, кухня, ванная и большой балкон, который можно было бы назвать террасой. Он обставил квартиру экономно, но очень современно, используя в дизайне четкие грани, прямые линии, параллели и прямые углы, расставил хорошо продуманные световые акценты, для чего потребовалось несколько недель, и оформил ее в своей любимой гамме — белым, серым и бирюзовым. Он всегда воспринимал эту спокойную, светлую квартиру как роскошные апартаменты, тем более что Генриетта, живущая на первом этаже, заботилась о порядке в ней, а уборщица следила за тем, чтобы в ванной не было ни единого волоска, а на ковре — ни единой крошки.

А теперь в ванной будут плавать резиновые утки, а в гостиной придется спотыкаться об игрушки. Вдобавок Тильда развесит по стенам свои примитивные рисунки с заходом солнца, Мерилин Монро и обнимающимися русалками, усядется в ярко-красное кресло и будет подшивать кайму на юбках. От цвета этого кресла у него болели глаза и начиналась мигрень.

Четыре комнаты. Одна фантастичнее другой. Он использовал их как гостиную, спальню, рабочий кабинет и гостевую комнату для друзей, которые время от времени ночевали у него. Кроме того, там стоял шкаф, в котором он хранил зимние или летние вещи, в зависимости от сезона.

Все здесь было совершенным. Но теперь тут больше не осталось места для гостей. Гостевая комната превратится в ярко-пеструю детскую, ему придется переставить свой письменный стол в гостиную, а Тильда забьет своими проклятыми тюками его бывший кабинет.

Как же все это противно! У Матиаса не было ни одной идеи, как выйти из сложившейся ситуации, и это доводило его до отчаяния.

Так все и случилось. Радостно напевая себе под нос, Тильда устроила все по-домашнему и изменила квартиру настолько радикально, что Матиас едва узнавал ее. Он вообще больше не чувствовал себя хорошо дома, словно это он жил у Тильды, а не наоборот. В довершение ко всему она заказала в садовом центре огромные плетущиеся и ползучие растения в горшках, которые превратили каждый клочок еще свободного пространства в настоящие джунгли, и Матиас, приходя домой, каждый раз удивлялся, что на растениях еще не свили гнезда птицы, а вокруг стволов не обвились змеи.

Для него это был ад, и он с ужасом ожидал рождения ребенка.

Тильда сидела в своем ярко-красном кресле, шила гардины с розовыми фламинго в зеленых камышах и вязала детские вещи. Она заказала в магазине «Отто» аляповатую колыбель, а сама становилась все круглее. Рос не только ее живот, что Матиас счел бы нормальным, — нет, она, словно надувная кукла, казалось, распухала во все стороны. Ее когда-то вытянутое лицо стало подобным полной луне, а щиколотки потеряли форму и превратились в слоновьи ноги, похожие на столбы.