Наталья Ильина - Фламандская петля

– Кто там? – сорвавшимся голосом выкрикнула Лидия через комнату, не в силах сдвинуться с места и не понимая, что с ней происходит.

– Это я, Сергей. Царев. Лидия Семеновна, откройте!

Лидия нахмурилась, пытаясь сосредоточиться, и внезапно в памяти вспыхнула короткая сценка.

– Мам, можно, я в субботу в район поеду? В кино.

Ника возникла за ее спиной неожиданно, и Лидия едва не расплескала суп. Половник в ее руке дрогнул, но густой гороховый бульон только качнулся по ободку да желто капнул на дно тарелки.

Лидия обернулась:

– Доча, ну зачем так пугать? С кем в кино? С Ларисой?

Девочки дружили с младших классов, хотя теперь, в десятом, Лариса стала реже появляться в доме Бойко. Лидия даже порадовалась, что они снова собрались куда-то вместе, но, как оказалось, радоваться было рано.

– С Сережей.

Половник глухо стукнул о дно тарелки.

– С каким еще Сережей? – нахмурилась Лидия, глядя на дочь.

Ника привалилась спиной к холодильнику. Растянутая футболка с побледневшим от стирок медвежонком на груди сползла с одного плеча, и в овальной петле широкого ворота виднелась тоненькая ключица. Шорты, в которые с помощью ножниц совсем недавно превратились старые джинсы, были ненамного длиннее трусов и совершенно не скрывали худенькие, но стройные ноги дочери. Она по очереди поджимала их, стоя босиком на полу, и доверчиво смотрела на Лидию.

«Какой Сережа? Ей же всего шестнадцать! – в ужасе подумала Лидия. – Цыпленок натуральный! Ребенок! Этого еще не хватало!»

Воспоминание двухлетней давности промелькнуло за какой-то миг, но было настолько ярким, что Лидии понадобилась целая минута, чтобы прийти в себя.

– Иду! – громко ответила она Сереже, но ноги будто приклеились к полу, и ей потребовалось немалое усилие, чтобы действительно сдвинуться с места и дойти до дверей. Казалось, даже воздух стал густым и вязким, сопротивляясь. В ушах тонко звенело.

«Давление. Не упасть бы», – подумала она перед тем, как открыла дверь и увидела Сережино лицо.

– Ника не приходила, – медленно произнес Серега, заглянув через плечо Лидии Семеновны.

Он не спрашивал, хоть и надеялся на то, что произошла какая-то глупая ошибка. Что Ника откроет дверь сама. Протягивая руку к пожелтевшей кнопочке звонка, Серега уже знал, что Ники дома нет, и всего лишь пытался обмануть себя, отогнать это леденящее сердце знание. Так что, когда в дверях возникла Никина мама, он не спрашивал – утверждал.

Лидия Семеновна пошатнулась и ухватилась за косяк, как если бы Серега ее ударил.

– Н-нет, – неуверенно сказала она и тут же, словно спохватившись, грозно сдвинула брови: – Вы же были вместе! Где она?

Отступив на полшага, он пробормотал то же, что уже сообщал Никиному отцу: магазин закрыт, Ники нигде нет.

Дима Михайлов (теперь все чаще – Дмитрий Олегович), участковый Малинников и единственный представитель закона в поселке, писал ответ на сообщение в «Ватсапе». С Киром, другом по учебе, он переписывался регулярно. Того распределили на Дальний Восток, но зато сразу в отдел по борьбе с организованной преступностью. Вчерашний курсант Михайлов втайне жгуче завидовал другу.

Дверь в комнату приоткрылась без стука, и Дима обернулся, заранее негодуя. Конечно, на пороге стояла мама. Он открыл было рот, чтобы напомнить ей, что больше не мальчишка, а взрослый мужик, что врываться в комнату вот так – недопустимо, но что-то в выражении маминого лица его остановило.

– Что случилось?

Она протянула ему свой простенький мобильник:

– Это тебя, сынок. Лидочка Бойко.

Лидочка Бойко, по мнению Димы, уменьшительно-ласкательных не заслуживала. Гром-баба во всех смыслах, вечная бригадирша на работе и в жизни, прямолинейная, как столб, и такая же несгибаемая, она была из тех несносных борцов за абстрактную справедливость, которые считают свое понимание этой самой справедливости единственно верным. Что ей могло понадобиться в десять вечера?

Он взял телефон и сухо поздоровался:

– Добрый вечер, Лидия Семеновна. Я вас слушаю.

В мобильном сдавленно всхлипнули. Звук был влажным и противным, словно кто-то давился водой, пытаясь не утонуть.

– Димочка, гражданин участковый…

Гражданин участковый едва сдержался, чтобы не запустить телефоном в стену. Ну сколько можно? Он занимал эту должность четвертый месяц и все это время пытался отучить жителей поселка дергать его в любое время суток по малейшему поводу. С вышедшим на пенсию Захаром Ильичом они себе такого не позволяли!