Уолтер Мосли - Вниз по реке к морю

С помощью айпада, который дочь буквально заставила меня купить, я тут же выяснил, что Осса Джеймс недавно подписал эксклюзивный контракт с Альбертом Стоунменом, кандидатом в Конгресс от того самого округа, где я сидел и ждал конгрессмена – Боба Эйкерза. А последний был женат на Синди, которую мне пока не доводилось видеть.

Эйкерз, находясь в Нью-Йорке, был крайне пунктуален. Обыкновенно он возвращался домой между 18:30 и 19:05, посему в 18:25 я отложил записи и айпад и включил бумбокс: в «бьянчини», увы, не самые мощные динамики.

Я поставил диск, заезженный едва ли не до дыр, с полюбившимся после выхода из Райкерс музыкантом – Телониусом Монком [4] Телониус Сфир Монк (англ. Thelonious Sphere Monk , 1917–1982) – американский джазовый пианист и композитор, один из родоначальников стиля бибоп. . До ареста мне нравился старый джаз: Фэтс Уоллер [5] Томас Райт Уоллер (англ. Thomas Wright Waller , 1904–1943) – американский джазовый пианист, композитор, работавший в жанрах свинг и страйд. , Луи Армстронг [6] Луи Дэниел Армстронг (англ. Louis Daniel Armstrong , 1901–1971) – американский джазовый трубач, руководитель ансамбля, вокалист. и еще многие другие. Мой отец, Чиф Оливер, назвал меня Кингом специально, чтобы никому не пришло в голову дразнить меня по имени, как будто я слуга или что-то в этом роде. А еще он любил творчество наставника Луи Армстронга – Кинга Оливера [7] Джозеф «Кинг» Оливер (англ. Joseph “King” Oliver , 1885–1938) – американский джазовый корнетист и дирижер, основатель «Креольского джазового оркестра Кинга Оливера». , и назвал меня так в его честь. А вот несчастная моя мать, Тоня Фолтер, выросшая в Чикаго, была уверена, что дети в школе будут дразнить меня как раз таки за необычное имя. Отец прислушался к ее мнению и назвал меня Джозефом – как Кинга Оливера назвали при рождении, а Кинг оставил вторым именем.

И раз уж назвали меня так из-за джаза, то вполне естественно, что к этой музыке я и потянулся. Но после выхода из тюрьмы я уже не мог проникнуться мягкими рифами ранних исполнителей. А вот группа Монка состояла из гениальных музыкантов, они играли очень глубокую музыку, а сам он был оракулом, вещавшим правду сквозь призму ритм-энд-блюза.

Так вот, как раз когда играла песня «За полночь», из такси напротив Монтаны вышел Боб Эйкерз. Он был в светло-коричневом костюме, темных туфлях и без головного убора. И, кстати, без галстука, ибо его политическая карьера зиждилась на принципах братства, а не лидерства. Он любил поговорить со своими избирателями и, если верить прессе, учитывал интересы граждан настолько, насколько вообще это может делать политик.

За двести пятнадцать долларов в день я пристально следил за тем, чем занимается господин Эйкерз по ночам, по просьбе женщины, которая представилась его женой. Она не сомневалась в его изменах и хотела получить доказательство этого, чтобы заставить мужа дать ей развод.

На первый взгляд это выглядело правдоподобно. В газете «Нью-Йорк таймс» нашлась маленькая заметка о том, что Синди и Роберт Эйкерз расстались и она переехала в свой родной штат Теннесси. Женщина с единственной размытой фотографии из заметки была несколько похожа на ту, что приходила ко мне в офис. Только она, кажется, похудела и перекрасилась в блондинку.

До ареста я бы, конечно, поверил женщине, носящей имя Синди Эйкерз. Но после того как меня подставили, я всегда сомневаюсь в том, что мне говорят. Именно поэтому я снял отпечатки с бутылки из-под воды, из которой она пила, и попросил Глэда пробить их по базам.

В наш город Боб приехал всего две недели назад. Большую часть времени он проводил в Вашингтоне, работая с законодательной базой и политическими стратегиями.

За первую неделю моей слежки Боб выходил по вечерам всего трижды. Один раз ужинал с неким молодым человеком, который мог быть, скажем, его сыном. Второй раз он встречался в Гарвардском клубе с ответственным за сбор фондов. В третий раз он участвовал в нелегальной игре в карты на 27-й Западной улице. Но на этой неделе все переменилось. Он каждый вечер возвращался домой к семи, поднимался в свою квартиру на четвертом этаже и включал там свет. А потом каждый вечер свет гас ровно в 22:17 и утром снова загорался в 6:56.

Четыре дня подряд свет у Боба выключался и включался с прямо-таки скрупулезной точностью. Интересно, кто это его предупредил, что за ним идет слежка и поэтому ему не помешает автоматическая система контроля освещения?

Накануне вечером я поджидал его на аллее возле дверной ниши со стороны Монтаны. В 20:34 Боб Эйкерз, одетый в спортивный костюм, вышел из дома. Он прошел пешком два квартала к западу и сел там в поджидавший его черный «линкольн».