Альбина Нури - Отель «Петровский»

Илья понимал, как ей больно, и остро чувствовал ее обиду. И еще что-то чувствовал, но не мог разобраться в себе и понять что.

– Ты меня врасплох застала. Это даже нечестно. Томочка, все не так. Совсем не так.

Она подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза.

– Что же тут «не так»? Может, ты скажешь, что любишь меня?

Илья смотрел, не отвечая.

– Что и требовалось доказать. Хватит мне уже выставлять себя на посмешище.

– Молодые люди, вы что-то собираетесь заказывать? – раздался окрик со стороны кассы.

Томочка вскочила со стула.

– Спасибо. Я сыта по горло.

Рванув со спинки стула сумку, она круто развернулась и помчалась прочь по проходу. Илья так и остался сидеть.

– Почему ты не пошел за ней? – спросил его Миша, когда Илья вечером позвонил ему, узнать как дела и рассказать о случившемся.

– Сам не знаю. Ступор какой-то напал.

– Может, оно и к лучшему? – осторожно спросил Миша. – Нет, Томочка классная! Но ведь ты не любишь ее и никогда не будешь относиться так, как она того хочет. Это будет честнее. А то она вечно как на привязи.

В Мишиных словах был резон. Но сердце Ильи ныло. Не было никакого облегчения от того, что он разорвал тупиковые отношения. Наоборот.

– Мне хреново, – уныло проговорил Илья.

– Мне тоже. И ведь даже не напьешься!

Миша специально взял дежурство на этот день, чтобы занять себя работой в день отъезда Лели, отвлечься, но теперь думал, что зря это сделал. Работал он участковым полиции, и сидеть всю ночь в крошечном кабинетике, в ожидании вызова на дебош или семейную разборку – то еще удовольствие.

– Как-то мы с тобой синхронно раз – и одни, – вздохнул он.

– Леля вернется. – Илья и вправду был в этом уверен.

«А вот Томочка – нет. Я сам ее прогнал», – подумал он.

– Тебе нужно квартиру другую поискать, – заметил Миша. – Вам будет тяжело встречаться.

Томочка и Илья жили дверь в дверь. Квартира Томочки досталась ей от бабушки, а Илья свою снимал.

– Наверное, – вздохнул он. – Поищу поближе к работе.

«Так будет лучше», – попытался уговорить себя, повторяя Мишины слова, но самому в это не верилось. На душе было погано и как-то очень уж пусто: на том месте, где были отношения с Томочкой, образовалась дыра – глубже, чем Марианская впадина.

Повесив трубку, Илья послонялся некоторое время по квартире, думая о том, что сейчас делает Томочка. Плачет, наверное. Или ушла куда-нибудь. Теперь ведь не позвонишь, не спросишь. Когда Илья шел домой, свет в ее окнах, которые выходили во двор, горел. Значит, она была дома.

И сейчас, возможно, там.

«Сходить, может быть? Помириться, прощения попросить? Сказать, что можно попробовать еще раз?» – подумал он.

Но отмел эту мысль. Миша прав, это нечестно по отношению к Томочке. Что еще за пробы, эксперименты! Без него она устроит свою жизнь, встретит человека, который будет любить ее так, как она заслуживает.

Идея о грядущем Томочкином личном счастье болезненно уколола, он и сам не понимал почему.

Стараясь выбросить из головы мысль о девушке, Илья сходил в душ, сделал себе чаю с бутербродами и включил ноутбук. Статья про Гусарова с его отелем сама себя не напишет. А сейчас как раз полезно окунуться в текст: работа всегда выручала, спасала в трудные минуты.

Вспомнился одинокий трудоголик Щеглов, на душе стало совсем уж гадко, но Илья усилием воли заставил себя заняться делом.

Статья о «Петровском» шла туго. Новогодний репортаж про елки Илья написал за несколько дней, а вот с заказным материалом, за который, по-хорошему, стоило бы сесть в первую очередь, была совсем беда. Вроде бы и информация собрана, и работать есть над чем, а вот поди ж ты…

Илья съездил на место, полюбовался отреставрированным зданием. Строительные леса, забор вокруг бывшей больницы уже убрали. Территорию возле нее и парк привели в порядок, облагородили: специалисты по ландшафтному дизайну поработали на славу.

Всюду сновали люди, подъезжали автомобили, рабочие что-то разгружали, заносили, монтировали – подготовка к открытию шла полным ходом. Илья тоже, по сути, был в команде: журнал должен выйти аккурат к этому торжественному мероприятию с участием отцов города и губернатора области. Он смотрел на всю эту суету, пытался проникнуться важностью момента – и не мог.

Тема раздражала, превращение больницы в отель казалось глупостью, то, что Гусаров что-то утаивал, а спросить его было нельзя, сидело в мозгах занозой. Илья хотел бы написать совсем другую статью – не хвалебную оду Гусарову, а критическое расследование того, почему в городском бюджете не сумели найти денег на ремонт и восстановление больницы, но это было невозможно, а потому бесило.