Владислав Фролов - Илушума - забытый принц

На следующий день отряд всадников отправился в путь. Они миновали хребет и вышли в долину между озером Ван и Евфратом. Здесь их ждал второй, свежий отряд, еще не участвовавший в сражениях. В Ассирию домой были отправлены на излечение раненные, но выжившие бойцы, а соединенный кавалерийский корпус двинулся на запад вдоль северной границы Ассирии с Урартой, мимо горных цепей – к стране хеттов, чтобы, дойдя до моря, повернуть на юго-восток и вернуться в Ниневию черед Кархемиш.

В том походе Абендагов сразу проявил себя великолепным воином. Буквально в первом сражении он отличился, надежно прикрывая своего всадника с тыла, потом в легкой схватке на перевале сам расчистил дорогу маленькому отряду, смяв лошадью и покрошив на части появившихся невесть откуда мидян. Таким образом, когда через несколько переходов его наставник сорвался в пропасть на горной тропе и погиб (что там случилось, никто толком не разглядел), Абендагов по праву занял место в кавалерийском строю. Второй подвиг недавнего новобранца произошел уже в сражении с хеттами, когда его полусотня попала в окружение, и именно Абендагов, взяв на себя командование, собрал рассыпавшихся по местности конных бойцов, а затем с боем вывел оставшихся в живых всадников к основным силам ассирийцев. Так за неполных полгода службы Абендагов стал сначала десятником, а потом командиром полусотни. При этом непостижимей всего для Ашшурбанапала было какое-то врожденное предчувствие на опасность, которое проявлял его новый командир. Принц стал все чаще советоваться с ним. При обсуждении предстоящих операций Абендагов всегда просчитывал варианты на несколько шагов вперед и почти никогда не ошибался. Он будто наперед знал, где состоредочил враг свои основные силы, как поступит противник в той или иной ситуации, какой маневр и когда лучше всего предпринять. К тому же у Абендагова всегда наготове был пример из истории прошлых войн, что весомо подкрепляло все его суждения. Гиваргис не раз поражался этой способности будущего военачальника, произнеся как-то Ашшурбанапалу ставшую известной при дворе фразу: не иначе как Нисроч или сам Захак велит птицам приносить знания Абендагову.

– Пехар 8 8 Нисроч – в ассирийской мифологии бог с орлиной головой. Захак – аллегорический символ ассирийской династии, на знамени которой существовал пурпурный знак дракона. Пехар – Белый бог неба – в буддийской мифологии предводитель божеств, которые обеспечивают спокойствие людей. , – то ли в шутку, то ли всерьез ответил тогда неулыбчивый Абендагов, но никто не понял, что он хотел сказать этим чужим словом.

Ашшурбанапал отошел от зеркала, обвел взглядом свою спальню, отделанную драгоценными породами черного дерева с золотой резьбой, перевел взгляд на стены. Со стен на него смотрели крылатые быки и гении с орлиной головой, призванные охранять царский сон «от наваждений».

«Красиво», – отметил царь про себя в очередной раз. У его деда Саргона во дворце Дур-Шаруккин было двадцать личных комнат. В ниневийском дворце Ашшурбанапал обходился восемью, но все они были обставлены удобной для работы и отдыха мебелью и украшены росписями, резьбой и причудливыми фигурками из глины, созданными лучшими мастерами междуречья.

Царь еще некоторое время постоял у высокого длинного стола, любуясь рисунками и ни о чем особенно не размышляя, после чего решительно стряхнул с себя настроение созерцания и быстрым шагом направился на другую половину царских покоев. Он прошел мимо входа в гарем, миновал зиккурат и оказался в западной части дворца, где находились присутственные помещения. Здесь работали секретари, письмоводители, переводчики и прочий служилый люд. Между их помещениями и рабочей комнатой царя располагался круглый зал, в который можно было попасть как с лестницы, так и через присутственные комнаты. В этом небольшом по дворцовым меркам зале не проводились торжественные приемы, он был предназначен для высокопоставленных чиновников, ожидавших приема у правителя.

Ашшурбанапал не воспользовался отдельным царским коридором для того, чтобы попасть в рабочую комнату, а решил выйти на лестницу и пройти через зал. Здесь его уже ожидал Аран. Едва стражники громко поприветствовали царя и распахнули двери зала перед правителем, как начальник дворцовой стражи склонился перед Ашшуранапалом в глубоком поклоне и не поднимал на царя взгляда, пока тот не приблизился к нему.

«Уж очень глубоко кланяется Аран, – отметил про себя Ашшурбанапал. – Не иначе, случилось что?»