Марина Серова - Фокус с поличным

В своей деятельности я с такими сюрпризными субъектами сталкивалась не раз и не два. И такие вот хитровывернутые всегда нанимали меня для охраны не собственной персоны, а кого-то из близких. Причем охотно предоставляли информацию о самом охраняемом объекте и подробно обрисовывали обстановку. Но о себе по большей части помалкивали, и порой это выходило боком и мне, и им. Один раз из-за такой недомолвки серьезно пострадал сам наниматель, по поводу чего я глубоко в душе испытала злорадное удовлетворение. Вот прямо сразу как вытащила из пекла (буквально!) и самого нанимателя, и своего подопечного. Главное, ко мне-то ноль претензий! Оба они тогда поняли, что, не вмешайся я, и был бы у меня на руках серьезно покалеченный подопечный и запеченный до хрустящей корочки клиент.

Крупные капли забарабанили по стеклу, едва я закрыла окно. Не переждать ли? Но еще неизвестно, надолго ли этот дождина влупил. А Мила, того гляди, в одиночку да с такой погодой, совсем уж в грустях сидеть будет. Нет, двину потихоньку, вожу-то я аккуратно.

До места, где я оставила машину, удобнее было срезать тем же, знакомейшим путем, по проходу между оградами двух учреждений. С неба заливало нещадно, в продавленном асфальте пузырились новорожденные лужи. Так что кроссовки мои захлебнулись на первом же десятке шагов, а собранные в хвост волосы прилипли к шее и затылку.

– Женя! Евгения, погодите!

Руслан Осипович окликнул меня, застав врасплох, когда я поворачивала за угол. Черт, выбрал же момент. Ну, чего там ему понадобилось…

Он стоял у ограды, прячась за кустом так, чтобы его не было видно со стороны дома престарелых. И успел вымокнуть. Остатки рыжины в вымокшей седой шевелюре от воды сделались ярче, будто пламя среди пепла занялось. Но в целом Руслан Осипович сейчас выглядел не лучше бездомной псины, угодившей в непогоду.

– Извините, я тороплюсь, так что давайте по-быстрому, – выпалила я, подойдя к ограде.

– Евгения, я заметил, вы сегодня снимали на телефон это, э… недоразумение…

– Применение грубой силы, ага, дальше?

– Пожалуйста, не показывайте никому. И ваша, эм… подруга, ну, попросите ее, пожалуйста, нигде об этом не рассказывать. Дмитрия с работы выгонят, если начальство узнает. Обещаете?

– С чего это? – возмутилась я. – Я видела, как он с вами обращается. Может, и хорошо, если его выгонят? Не уверена, что он подходит для такой работы.

– Он делает это по моей просьбе, – поспешно сказал Руслан Осипович.

На несколько секунд я перестала ощущать противно теплый дождь, вымочивший нас обоих до нитки. И только оторопело таращилась на старика из-под ладони, козырьком приставленной ко лбу.

– Вы извращенец, что ли? – грубо ( внахлыст , как сказал бы Арцах) поинтересовалась я.

– Евгения, это целая история. – Руслан Осипович покачал головой, ничуть не обидевшись на вопрос.

– На целую историю у меня времени нет, – отрезала я. – Да и вы шли бы к себе, простудитесь, и вся недолга. В вашем-то возрасте…

– Вы же телохранитель, Евгения, да? – Руслан Осипович пуще заторопился, нервно оглянулся назад: не ищут ли? – Я знаю, слышал о вас. Что, если моя история – возможно, ваше новое задание? Вы свободны? Завтра, в час дня?

– Еще неизвестно, – уклончиво заметила я.

Это правда: я в своей работе не тяну ни с согласиями, ни с отказами. Если чувствую, что с клиентом сработаемся, то на новое задание соглашаюсь сразу. И это новое задание могло подвалить когда угодно – через двадцать, через сорок минут, через час или нынче вечером. А заранее бронировать место в расписании – дохлый номер. При том что поведение Руслана Осиповича интриговало меня все больше, он не виделся таким уж перспективным клиентом.

– А если завтра к часу дня будете свободны – зайдете? Хотя бы просто выслушать. Не понравится – не беритесь, ей-богу, только выслушайте. Мне и рассказать-то об этом уже некому.

Я, невзирая на дождь, несколько секунд разглядывала жалко выглядящего старика. Вот честно: мокрая побитая шавка, выкинутая на улицу. Вон и Дмитрий этот за ним не торопится. Об этом тоже договорились?

Что ж, если разговаривать во дворе… место открытое, прохожих мимо предостаточно ходит, даже сейчас по ливнищу такому народ мелькает.

– Буду свободна – зайду. Но ничего не обещаю, – твердо ответила я.

И, не дожидаясь его ответа, в темпе твиста двинулась в сторону своего автомобиля: как еще заведется-то в этом всемирном потопе.

Из-за дождя пришлось тащиться обходным путем: по Благовещенскому проспекту, более пологому и прямому, со свежим шершавым асфальтом. В больницу я добиралась более крутой и петлясто-изворотливой Ленинской, но в такую погоду… нет.