Сергей Павлов - Детективы и не только

– Вы вообще, где работаете? – Он взял тетрадь, сел за парту с трудом – ноги не лезли, пересел за учительский стол.

– Телефонистка я на почте. Это неважно все.

Была она какая-то серая, невзрачная, нервная и потерянная.

– Ладно, – Саша вздохнул еще тяжелее, – давайте вашу «Мама мыла раму».

***

Городская столовая с тремя фикусами от ресторана на привокзальной площади отличалась от реального ресторана меньшими размерами и отсутствием оркестра. Цены тоже были чуток пониже. А вот официанты были там из того самого ресторана, только перекочевали после революции и НЭПа, когда их выгнали из любимой вотчины волевым решением заводского парткома.

Как только Ефимцев и Демин вошли в столовую, из-за стола у окна привстал аптекарь Рединг:

– Аркадий Петрович, Петр Павлович! Идите к нам, пожалуйста!

Милиционеры прошли к столику, за которым сидели хирург и аптекарь.

– Аркадий Петрович, как голова у вас? – спросил Рединг, – Все так же болит?

– Даже сильней, ничего не помогает.

– Так может Семен Семенович поможет? Он все же доктор, не то, что я.– Рединг рассмеялся: – Семен Семенович, возьметесь за такого пациента? Весь, знаете ли, на работе горит, а лечится только от боли.

– А что болит то у вас?

– Голова вот, с войны мучаюсь, а в последнее время все сильней. Бывает, просто раскалывается.

– Вы, уважаемый, с этим не шутите. Я вот много журналов читаю, да и сам на войнах многих побывал и без них тоже всякого насмотрелся. А у нас как-то не принято о народе было заботиться – на Империалистической все наши еще и без касок ходили. И наркомания, и пьянство, и сифилис… – доктор махнул рукой: – Все это на психику влияет страшно. Надеюсь, у вас такого не было, – Врач усмехнулся в бороду, – Я хоть не специалист, не психиатр, но почитать такое забавно. А случаи, знаете, бывают преинтереснейшие. Например, безумный маскируется под нормального человека, но иногда, только иногда, дает себе выход. И во времена такой, с позволения сказать, маскировки его часто даже психиатру не отличить от обычного человека.– Официант принес уже заказ, еда остывала, но Ефимцев заслушался, – И вот надо здесь уметь найти такой момент, точку, которая покажет его истинное нутро именно во время осмотра, а то вы его уже до следующего срыва не поймаете.

– Да, доктор, прямо как у нас на допросе! – засмеялся Демин:

– Пожалуй. И вот еще иногда, знаете, бывает раздвоение личностей и в одном человеке их оказывается две, а то и больше, и еще не ясно, какая из них более главная и когда и при каких условиях! Ну а причины для этого описывают совершенно разные: психологические травмы, отравления, наркомания, болезни… Так что, Аркадий Петрович, не медлите, заходите к нам, сделаем поначалу рентген, а там, может, и на операцию. Аркадий Петрович, смотрите, у вас уже остыло все!

– Ну вы, Семен Семенович, говорите так интересно, прямо фантастика какая-то. Поверить трудно! – Ефимцев, наконец, начал есть, но суп и впрямь подостыл; он его отставил и взял котлету, – А когда к вам можно подойти?

– Сегодня уж вряд ли, давайте лучше завтра – как раз рентген работает с двух. Да давление замерим, может, найдем причину, а я за вас попрошу, чтобы без очереди, не смущайтесь, а то ваши пациенты в очередях тоже ведь не стоят! – доктор рассмеялся негромко, аптекарь же так захохотал, что обернулись с соседних столиков.

Котлета тоже была не очень горячей, но Ефимцев все же доел ее и запил едва теплым чаем.

– Хорошо, завтра, так завтра.

– Жду вас.

Они распрощались с медиками, встали из-за стола и пошли обратно на работу, Демин спросил:

– Что, и впрямь так все серьезно?

– Болит страшно, лучше провериться, раз предлагают. Если что, подменишь меня.

Демин помолчал, закурил, и вдруг добавил:

– Не боишься, что будет как у Фрунзе?

– А бояться не глупее?

– Не знаю…

– Именно, что не знаешь. Хватит, работа ждет.

Молча они дошли до здания милиции.

Весна уже развернулась, и яблони расцвели в палисадниках. Среди облаков выглядывало доброе ко всем Солнце.

День закончился спокойно, и они разошлись по домам.

***

Он был левшой. Власть свою он ощутил совсем не сразу – осознание ее приходило постепенно, исподволь и все сильнее с каждым днем. Выгоду положения своего он тоже осознал совсем не сразу: сперва он даже не понял кто он, но постепенно стало ясно и его место и его враги.