Георгий и Ольга Арси - Проклятие старого помещика. Исторический детектив

– Что ты, Макарушка, потерпи, скоро твой выход. Я, когда на балах бываю, тоже потею и пахну изрядно. Вот однажды был я в Туле на одном общественном балу, по билетам для всех желающих и имеющих право по сословию. Стою с одной дамой возле стены зала. Она мне и говорит: «Как жарко, Сергей, может, что-нибудь открыть?». А я ей отвечаю: «Пойдёмте, найдём официанта и попросим открыть шампанское на двоих, сразу полегчает». Потерпи, обещаю, стакан вина налью обязательно! – заявил подпоручик, весело смеясь.

– Надо и нам бал как-нибудь закатить. Вот Пётр приедет, посоветуемся. А что, Макар, закатим великосветский бал на весь Венёв? Дворец у нас есть, денег займём или грибов, ягод насобираем. Во потеха будет! Соберём всех старух по округе, пригласим наших узколобых дворян и купцов, насмеёмся от души. Или публичный и благотворительный, в честь сельского дурачка Митрофана, а вырученные деньги пустим ему на покупку гармоники и красной рубахи, – продолжал веселиться Сергей.

– Сергей Семёнович, к вам какой-то господин! – заглянув в окно, сказал один из слуг.

– А, это опять господин Асмайлов пожаловал, собственной персоной, опять денег попросить желает. Ещё прежние не отдал, опять на займы идёт. Хочет упрекнуть меня в судебном иске от немки. Ни совести, ни стыда, причём здесь я? Я же не просил его предлагать руку и сердце немецкой гувернантке. Удивительный пройдоха! Малое дитё – что глупый человек, а глупый человек – что малое дитё! Надо проучить, чтоб было более неповадно заявляться без спроса, – засмеялся подпоручик.

– Всё сделаем! Что прикажете, барин? – уточнил слуга в ожидании очередного веселья и приключения.

– Вот что, Макар, и вы, Федор, Потап и Васька, проучите его. Давайте, облейте его липкой брагой, что на варенье настояна, и пером из подушки обсыпьте. Вот потеха будет, только много не берите, с ведро, не больше. Пётр из Тулы приедет, ворчать станет. Самим нужно, – после этих слов Сергей Семёнович побежал в спальню за подушкой, а мужиков послал в подвал за брагой.

Затем, вернувшись, вместе с мужиками выбежал во двор.

– Что, Сашка, тебе надобно здесь? Сказывал тебе – не приезжай больше, неужели не понял меня? – задал вопрос непрошеному гостю Ржевский.

– Виноваты вы в моих горестях, подпоручик. Желаю компенсации за ущерб чести моей и достоинства в денежном выражении! Предлагаю обсудить размеры морального ущерба и сумму помощи, – проговорил испуганный видом мужиков Асмайлов.

– Что за глупость, однако! Вот я сейчас проучу тебя, каналья. Макар, Федор, Потап, Васька, хватайте его и держите крепко. Помогайте мне, вашему любимому барину, – с этими словами, подбежав к непрошеному гостю, подпоручик вылил на незадачливого гостя ведро браги.

Помощники держали гостя за руки, мешая сопротивляться этой обидной затее. Затем Ржевский набросал на него перьев из вспоротой подушки. Одежда непрошеного гостя местами намокла от вылитой на нее браги, сверху к ней прилипли перья, создавая вид чудной и забавный.

– Не прощу тебе этой обидной и оскорбительной затеи, Сергей! Жди суда или чего похуже. Отомщу, попомни меня!

С этими словами, под хохот дворни и зрителей в окнах, гость, совершенно не картавя, так как был пьян в стельку, прыгнул в коляску и приказал гнать от этих дураков.

– Всё, спасибо, мужики, за помощь, пойдём дальше репетировать. Отвадили его навсегда, надеюсь. Какой же премерзкий тип, этот Асмайлов! Как репей прицепился, никак не оторвать! – сказал Сергей и направился к дому.

Театральное действие продолжалось далее. Жизнь в усадьбе Ржевских была весёлой и незлобивой. Чем могли, тем и разгоняли скуку. Хоть особых денег и не было, зато развлечений – хоть отбавляй.

От города до сельца Прилепы было около семнадцати вёрст. Повернув с мощёного тракта на Богородицк в сторону конезавода, Евграф и Ольга оказались на полевой дороге, разбитой и не просохшей после зимы. Тулин с интересом рассматривал места своего рождения, с удовольствием беседуя с графиней. Разговор проходил на «ты», как между старыми друзьями или близкими людьми.

– Евграф, тебе везёт, опять новое поручение, хорошее дело – услугу Добрынину оказать. Николай Никитич – добрейший человек, достоин помощи, да и Муратов расстарается ради него, сейчас всех на ноги поднимет. Как считаешь, Евграф, кто похитил лошадей? – сказала Ольга, рассматривая окрестности, откинувшись на спинку экипажа.

– Трудно сказать, не посмотрев конюшни и не поговорив со слугами. Возможно, цыгане, а может, ради мести голове или молодецкой забавы похитили. Однако нельзя отметать и коммерческий интерес, для перепродажи, шутка ли – восемьдесят тысяч!