Яна Темиз - Рай на земле

– Разве нельзя было встретиться в отеле? – не поздоровавшись, недовольно спросил он Мурата. Ему казалось, что так он даст понять этому парню, кто хозяин положения. В конце концов, платит-то он.

– Нет, нельзя, – ответил вместо Мурата сидящий рядом мужчина. – Дело-то серьезное. А в отеле и у стен уши.

– Какие уши? Какое серьезное дело? Я полагаю, мы обо всем договорились с молодым человеком…

– Молодой человек не должен был соглашаться на такие дела, – английские слова он выговаривал старательно и почти правильно, но с грамматикой явно был не в ладах, и выстроил что-то вроде «должен не был согласиться». Ну да черт с ним, с его английским! Будут еще денег просить, все понятно.

– Я все объяснил. Никакого криминала, никаких проблем, никто ничего не узнает. Я думал, мы друг друга поняли. Я уже заплатил за помощь и заплачу еще, – он говорил короткими понятными фразами, с трудом удерживаясь от так необходимых для нормального общения более сложных слов. – Сколько вы хотите? Вы принесли?

– Я говорю о другом деле, – раздельно и весомо выговорил мужчина. Сидевший рядом Мурат не произнес ни слова и всем своим видом давал понять, что он человек маленький и при старших помалкивает. – Я об убийстве. Не надо, не надо, – отмахнулся он от попытки возражений и вопросов, – сядьте сюда. Я говорю: сядьте.

– Спасибо, – спокойно, сесть так сесть, сохраняй независимый тон, это не более чем блеф! Ничего они не знают и знать не могут! – Я не понимаю, о чем вы говорите. Я пришел за тем, что вы мне обещали достать, вот и все.

– Это не все. Хотите выпить? Пиво, виски, коньяк? – гостеприимный хозяин подал знак, и Мурат вскочил, демонстрируя готовность броситься за заказом.

– Минеральной воды, – не глядя на парня, ответил он. – Со льдом. Так я не понял, о чем мы говорим?

– Об убийстве. Одна туристка утонула, правильно? И вас кое-кто видел, прямо там, на месте. И полиция уже знает, что там кто-то был. Но пока они думают, что не вы. Это дорого стоит, правильно?

– Вы ошибаетесь. Я не знаю никакой туристки и понятия не имею, где она утонула. Так что никто не мог меня нигде видеть. Если ваш юноша принес, что я просил, я заплачу ему и пойду.

– Как хотите. Только из страны вы не уедете. У вас же пять дней осталось. За пять дней наша полиция ничего не сумеет – и вам придется задержаться. И не в пятизвездочном отеле, будьте уверены! Здесь пока не Европа, – нехорошо усмехнулся говорящий. – Идите, если хотите. А тот, кто вас видел, позвонит в полицию. Но можно… договориться.

– Но это же ерунда! – он больше не мог разговаривать на примитивном языке, пусть видят, что он возмущен, как всякий ни в чем не виновный. – Кто-то где-то кого-то видел! При чем здесь я? Да в полиции над вами смеяться будут! Что вы можете доказать?

– Никто не будет смеяться. У вас будут неприятности, и вы не уедете. А потом окажетесь в тюрьме.

Кажется, вот это и есть «самостоятельно принимаемые клиентом решения», «которые могут повлечь за собой». Похоже, очень даже могут. Он не знал, что полиция отиралась в отеле, видимо, они сделали это как-то незаметно, но он слышал, как Вера обратилась к полицейскому – обратилась так, словно это было само собой разумеющимся. Значит, они разговаривали с ней раньше? О чем? Он не рискнул расспрашивать, чтобы не выдать свой интерес. И без того все шло наперекосяк! Когда он впервые услышал, что утонувшая была немкой, он даже не придал этому значения, хоть и удивился: какая немка? Или утонул еще кто-то? Не многовато ли для здешнего благолепного мелководья?

Следующей его мыслью было, что так действует все преобразующая сплетня: кто-то почему-то сказал «немка», другой повторил – и готово, все поверили. Он даже сам для верности повторил это, отвечая на чей-то вопрос, и только потом, увидев ту, что должна была быть на ее месте, целой и невредимой, понял, что ошибся.

Впрочем, это теперь не так важно.

Главное – унести отсюда ноги и как следует обдумать ситуацию. Видеть никто ничего не мог, это понятно: было темно, и ни один свидетель, кроме уж совсем злонамеренного, не сможет его опознать. Но если… да, они вполне могут устроить такое: здесь же Турция, и им ничего не стоит подкупить первого попавшегося пляжного работягу, родного брата любого небритого террориста, и тот даст какие угодно показания! И тогда из страны действительно фиг уедешь… и неприятностей не оберешься. Никто ничего не докажет, это понятно, но нервы ему попортят. Да и нравы у них пока не европейские, и тюрьма… нет, до этого дойти не должно!